По дороге в легенду. Елена Самойлова

что он произвел психическую атаку при помощи излишков содержащихся в его организме жидкостей.– Д’эссайн ухватил мага за шкирку и вытащил его из-под кровати.– Судьба твоя известна мне. Сегодня ты умрешь и будешь съеден мною после короткого допроса. И лишь одно повлияет на последовательность этих действий – то, насколько честно ты будешь отвечать на вопросы. Кто тебе рассказал про браслет?

      «Лесс, сейчас барьер рассеется!»

      Я почувствовала необходимость вмешаться. Конечно, сидхе далеко не мирный народ, но даже у нас каннибализм вызывает отвращение. Есть того, кто говорит с тобой на одном языке да при этом еще и хоть как-то разумен? Не-э-эт, увольте.

      – Никто никого здесь есть не будет.– Очередной дротик, пробивший шею мага, отправил последнего на тот свет.– Про браслет он узнал от одного приключенца, который, кстати, бывал в твоем склепе годика два назад. И вообще, перестань трястись над трупом, его либо убрать надо, либо самим по-скорому отсюда убраться.

      Я вытерла кровь с лица и покосилась на невозмутимо застывшего у двери эльфа. Ну спасибо тебе, Тир. Знаю, что ты влез бы в сражение при необходимости, но иногда твоя политика невмешательства меня бесит.

      Д’эссайн приподнялся от трупа, который почему-то выглядел существенно менее аппетитным, чем минуту назад, и отер кровь с лица.

      – Ну допустим, живого я есть все равно не собирался. Да и целиком мне он тоже не нужен. Дело в том, что даже после смерти тело мага является хранилищем для его магической энергии, а если маг сильный – то еще и для души. Впрочем, мне его гнилая душонка без надобности. В отличие от его маны,– во время разговора он вытирал клинок об одежду трупа,– но я уже получил желаемое. Можешь делать с телом все, что хочешь. К примеру, разобрать на внутренние органы и принести их в жертву вашим богам, для лучшей охоты – так, кажется, делала ваша братия во времена моего прапра– прапрапрапрадеда. Или выцедить из него кровь по капле и подарить ее вместе с остатками жизненной силы какому-то-там дереву. У вас и не такие обычаи были – так что вы лезете в наши?

      Джерайн что-то сделал со своим мечом, что тот превратился в «ноль на палочке» – большую сияющую окружность с рукояткой. Внимательно осмотрел заточку острия и, видимо удовлетворившись ею, продолжил:

      – К сожалению, придется покинуть это здание – выброшенный из окна полуэльф предпочел в полете превратиться в полу-полуэльфа. Народ, конечно, не сразу обратит внимание на такую неприятность, но через полчаса стража, наверное, придет сюда интересоваться.

      Я вздохнула. Похоже, до него так и не дошло. Очистив лезвия квэлей от крови, я забросила их в наспинные ножны. Подошла к сидящему на полу д’эссайну. Наклонилась так, чтобы наши лица разделял всего вершок.

      – Мальчик, ты, похоже, так и не понял. Нет никаких «ваших» обычаев. И д’эссайнов больше нет. Твоя раса сгинула пять веков назад в небытие. Ты – один. Последний представитель своего рода. Мир изменился. Он живет без д’эссайнов. И сидхе уже не такие кровожадные, какими когда-то были,– уже нет нужды в подобных устрашениях.