За спиной – двери в ад. Анна Данилова

Итак?

      – Я убиралась у нее, гладила белье и иногда, когда меня просили, готовила. Но это бывало крайне редко. Утром Маша завтракала бутербродами, которые готовила сама, и кофе. Обедала она в ресторане, а ужинала либо там же, либо дома. Говорю же, когда она меня просила, я готовила ей.

      – Кто закупал продукты?

      – А это-то зачем?

      – Вы сказали моему помощнику, что деньги, которые мы обнаружили в ящике туалетного столика, предназначались для покупки продуктов и моющих средств.

      – Да, это так.

      – У вас были ключи от квартиры Арефьевой?

      – Да, были.

      – Расскажите, в котором часу вы пришли сегодня в квартиру Арефьевой.

      – Около девяти.

      – Это ваше обычное время прихода?

      – Мы сразу договорились с Машей, что это не принципиально. Я могла бы прийти и позже, но не раньше. Для нее главное, чтобы работа была выполнена и чтобы до шести часов я все успела.

      – Каков был график вашей работы?

      – Два раза в неделю.

      – Когда вы входили в подъезд, вы кого-нибудь заметили?

      – Точно сказать не могу… Возможно, и встретила кого-то на первом этаже. Там всегда кто-нибудь есть. Обычно, так получается, я встречаю там людей, которые проверяют свои почтовые ящики, или самого почтальона. Или какую-нибудь женщину, которая возится с детской коляской. Или мальчишек, спускающих свои велосипеды…

      – Вы никого конкретно сегодня утром не запомнили?

      – Нет…

      – Вы всегда такая невнимательная, рассеянная?

      – Нет, просто сегодня утром я задумалась, поэтому ничего не заметила.

      – И о чем вы думали?

      Полина уже несколько часов находилась в кабинете следователя и по кругу отвечала на одни и те же, как ей казалось, вопросы, которые крутились вокруг ее обязанностей в квартире Маши, вокруг самой Маши, но особенно следователя интересовало сегодняшнее утро. Именно за час до ее прихода и погибла Маша.

      – Подождите… Кажется, я вспомнила… Когда я поднималась в лифте, туда двумя этажами раньше, кажется на седьмом, вошла женщина… А на восьмом – еще одна, точно… В возрасте, женщина с ребенком… Они поднялись вместе со мной, а потом спокойно поехали вниз…

      – Ну наконец-то! Опишите этих женщин!

      – Вряд ли я смогу их описать. Помню, что одна была в темном пальто или плаще… Нет, скорее всего, все-таки в плаще. Или в тонкой куртке, ведь на улице еще тепло… А та, что постарше, – в розовой куртке, ребенка как-то совсем не запомнила…

      – Женщина с ребенком меня не интересует. Та, вторая, что помоложе… Брюнетка, шатенка, блондинка? – Следователь начинал терять терпение.

      – Я не знаю. Кажется, на голове этой женщины был головной убор. Иначе я обратила бы внимание.

      – А вы вообще уверены, что это была женщина?

      – Теперь не знаю… Вы запутали меня. Зашел человек, мне показалось, что женщина.

      – Интересно, о чем это вы таком думали, что ничего не видели вокруг себя?

      Полина промолчала.

      – Скажите, Арефьева жила одна?

      – Я же вам уже говорила!