Исповедь флотского офицера. Сокровенное о превратностях судьбы и катаклизмах времени. Николай Мальцев

офицерам, у которых отцы занимали место где-нибудь в высокопоставленных штабах или в секретных военных институтах. Родители и планировали их судьбу. Когда таким офицерским сынкам надоедала служба на атомной субмарине, на них приходил запрос, и они спокойно переводились в тихие заводи ленинградских и московских военных институтов или в другие теплые места, заранее заготовленные для них родителями. Для бывшего деревенского парня, каким я и был, теплых мест никто заранее не заготавливал. Можно было надеяться только на везение или на стечение необычайных обстоятельств. В любом случае надо написать рапорт. Уже ни на что не надеясь, сразу же по приезде из отпуска я подал рапорт командиру корабля с просьбой перевести меня, в связи с двойной выслугой лет в плавсоставе, на берег, желательно в военную приемку на заводы центральных областей России. Но надежд было мало. В разуме постоянно прокручивалась фраза, что «ВМФ – не биржа труда».

      В 1979 году мне исполнилось 36 лет. Многие молодые командиры подводных лодок были моими сверстниками, а среди начальников РТС я выглядел «динозавром», который вовремя не успел «вымереть». Поздно было поступать и в Военно-Морскую Академию. Мне было жаль самого себя и свою семью. Чувствовал я себя «выжатым лимоном». Жизненная энергия куда-то сразу улетучилась. Временами накатывала настоящая хандра и депрессия. Привязанность к флоту и любовь к своей специальности офицера-подводника обернулась тем, что молодые годы безвозвратно канули в реку времени, наступил зрелый возраст, а я вместе с женой и двумя дочерьми, не добился ничего, не имел фундамента жизни, не имел жилья, и в принципе, оказался у «разбитого корыта». Страстно хотелось получить хоть какое-нибудь жилье в средней полосе России, поближе к родителям и спокойную офицерскую должность, чтобы дотянуть до выхода на пенсию.

      Я не верил в то, что в моей душе и теле сохранился резерв жизненной энергии, для того чтобы сделать творческий рывок, превышающий тот, что я сделал на флоте. Мне казалось, что я полностью выложил свой творческий и жизненный потенциал за время службы на атомном подводном ракетоносце, и теперь способен лишь к тихой должности офицерского клерка. Понимая, что без академического образования, никаких перспектив карьерного роста не имеется, я был согласен на любую должность. Получив в 1979 году «от ворот поворот» жестокими словами кадровика РТУ ВМФ, я вернулся из отпуска морально раздавленным и опустошенным. Ничего не оставалось делать, как последовать совету кадровика и наобум, не рассчитывая на какой-либо успех, подать рапорт по команде. С грустными мыслями неудачника я долго сочинял рапорт о переводе меня в среднюю полосу России, рассчитывая стать военпредом на одном из многочисленных заводов по производству радиотехнических станций и комплексов для нужд Военно-морского флота. На большее я и не мог претендовать по причине отсутствия академического образования.

      Да и где ещё в центральной России можно было найти другое место службы для морского