Золото мертвых. Дворянин. Юрий Корчевский

заметить, что возле сарая есть охрана.

      Внутри царил полумрак и были люди, в основном татары и турки. Но нашёлся и европеец.

      Андрей осмотрелся и прошёл к нему:

      – Приветствую тебя, брат по несчастью! Честь имею представиться, Андрэ Мишель Куртени.

      – Антонио Боско, итальянец.

      – Тебя-то как сюда занесло?

      – На судне пришёл, стекло на продажу привёз.

      – Так ты торговец?

      – Угадал. Но сейчас мы оба пленники. И положение наше хуже, чем у этих, – итальянец кивнул на турок.

      – Почему?

      – Любая война рано или поздно кончается. Этих пленных обменяют на русских, а мы кому будем нужны? Османам? Нет!

      Итальянец был явно сильно расстроен и угнетён своим положением.

      – Русские такие варвары! От них можно ожидать чего угодно.

      Разговаривали они на французском.

      – Давно здесь?

      – Уже две недели.

      – Кормят сносно?

      – Да. Два раза в день, но эта русская еда… Ни фруктов, ни вина… Каша с салом, бр-р-р!

      – По тебе, Антонио, не скажешь, что ты голодаешь. Выживем, лишь бы не повесили. Мне сам царь русский обещал вздёрнуть меня на виселице, если они одержат победу.

      – Матерь Божья, не приведи Господь! – Антонио перекрестился на католический манер, слева направо, и поцеловал кончики пальцев.

      «Ага, мелочь, – отметил про себя Андрей, – но надо иметь в виду». Сам он по привычке перекрестился бы по-православному, справа налево.

      – Теперь от успеха осады зависит моя жизнь.

      – Крепость они не возьмут! – убеждённо сказал Антонио. – Они штурмуют её уже три месяца, и что им удалось? Только две каланчи по берегам реки взяли – невелика виктория.

      Распахнулась дверь, и солдат занёс деревянную бадью воды:

      – Пейте.

      – Я же говорю – русские варвары. Хоть бы вина принесли, пусть даже разбавленного. Вино хорошо поддерживает силы и не даёт заболеть. У меня дома семья осталась, трое детей – мне обязательно надо вернуться.

      – Мы оба выберемся, Антонио!

      Сидение в неволе оказалось долгим. Периодически погромыхивали пушки, но штурмов больше не предпринималось.

      Через две недели вошёл солдат:

      – Кто будет Михаил из французов?

      До Андрея не сразу дошло, что вызывают его, и Антонио толкнул его в бок:

      – Чего сидишь? Тебя требуют.

      Андрей поднялся:

      – Это я.

      – Выходи.

      Андрей был спокоен: он знал, что первую осаду Азова Пётр проиграет и потому повесить его не должны. Но сдержит ли государь данное ему слово, возьмёт ли его на службу? Понятно, даже если его просто отпустят, он не пропадёт, найдёт себе занятие по душе и по знаниям. Но коли судьба даёт шанс быть при Петре, принять деятельное участие в перестройке России, ломке старых традиций и уклада, укреплении и возвышении Руси, следует предпринять все силы, чтобы остаться на службе. Впереди у государя великие дела: Полтавская битва, основание и строительство Петербурга, создание флота. Есть, где применить знания Андрею,