Драконья сага. Легенды: Мракокрад. Туи Сазерленд

облегченно отступила назад, в коридор, и принц только сейчас увидел на ней серебряный кулон из одного кольца. Ого, посланница – из первого ранга. Как он мог забыть ее?! Драконы первого и второго рангов жили в королевском дворце, вместе с монаршей семьей, и принц был уверен, что помнит всех.

      Кроме вельмож из трех внешних дворцов…

      – Снежинка, – обронил Арктик. Какой же он болван. Она – его суженая. Снежинка из семьи верноподданных, у нее, скорее всего, родится дочь и со временем бросит вызов королеве Алмаз, ведь у принца ни сестер, ни тетушек, могущих претендовать на престол. Из-за Снежинки мать, наверное, и потащила Арктика с собой в эту поездку.

      – Да, – с поклоном ответила дракониха. Она была по-своему милой: скучной и безжизненной, каких любит мать, – и при знакомстве Арктик не заметил в ней даже искорки воли. Он побаивался, что у Снежинки совсем нет личности.

      – Э-э, – протянул он, следуя за ней по коридору и неловко пытаясь завязать разговор. – Ты прежде видела ночных?

      – Гонца, приходившего к Утесу несколько месяцев назад и просившего об этой встрече.

      – Не знаешь, чего хочет делегация?

      Снежинка покачала головой. Вот и поговорили.

      «О-о-о, – Арктику в голову пришла идея, – может, зачаровать при ней что-нибудь? Это любого дракона заинтересует. О небеса, дракомантия сейчас пришлась бы очень кстати».

      «Не расходуй дар! – прогремел в голове голос матери. – Чары надо продумывать! Пусть на это и уйдут месяцы!» Бу-бу-бу…

      Порой Арктика терзали подозрения, что мать жалеет о том, как одарила племя: нарвальи рога, исцеляющие от причиненных ледяным выдохом ран, штука полезная, когда юные ледяные, разыгравшись, калечат друг друга или когда вспыхивают междоусобные стычки… Но куда полезнее было бы, лечи эти бивни от всего. Как, наверное, королеве хочется вернуться в прошлое и исправить ошибку.

      – Чем бы ты одарила племя? – спросил у Снежинки Арктик. – Будь ты дракомантом?

      – О, – сказала Снежинка, и ее крылья затрепетали. – Не знаю.

      – Что ж, поразмысли над этим. Мне правда интересно.

      – Хорошо.

      Коридоры в этом дворце оказались куда короче и теснее, чем дома, и были украшены странными и разномастными барельефными картинками: вот полярный медведь, там волк, там вопящий воришка, а тут жирная сова. Ни последовательности, ни смысла, ни вкуса, и все так узко, давит. Хотелось пробиться сквозь стены, лишь бы увидеть небо.

      Где-то через минуту Снежинка сказала:

      – Простите, не могу ничего придумать.

      Арктик не сумел скрыть раздражения.

      – Подумай хорошенько. Ответишь завтра, или когда мысль придет в голову.

      Снежинка посмотрела на него в ответ – вот это да! – с не меньшим раздражением во взгляде.

      – Мне кажется, это пустая трата моего времени, – сказала она. – Разве что вы сами не можете ничего придумать.

      – Нет-нет, – поспешил возразить Арктик. – У меня есть мысль, и какая!

      «То есть у матери она есть, а я пытаюсь придумать