Экстрим на сером волке. Дарья Донцова

одетая в белое платье, на голове у нее был венок из полевых цветов, в руках она держала розовую сумочку, сделанную, похоже, из клеенки, на длинной ручке. Помахивая ридикюльчиком, девочка приближалась к нам, лицо ее было скрыто огромными очками. Я сначала решила, что передо мной Катя, племянница Адашевой, дочь ее безвременно погибшей сестры, и ласково улыбнулась девочке. Потом бросила взгляд на Соню и испугалась.

      Лицо Сонечки стало желто-серым, застывшим. Девочка легкой тенью прошла мимо нас и растворилась в толпе.

      – Ты ее видела? – в изнеможении прошептала Соня.

      – Кого, девочку? Да, конечно.

      – В белом платье и веночке?

      – Именно! Она только что стояла перед нами! Милое создание!

      Соня плюхнулась прямо на траву.

      – Значит, она существует, это не глюк!

      – Ты о чем? – растерянно пробормотала я. – Не пойму.

      Соня попыталась встать.

      – Мне страшно, – прошептала она.

      Я с тревогой посмотрела на Адашеву. Похоже, ей совсем не по себе, ужасно выглядит!

      – Мама, – прозвучало за спиной, – тебе нехорошо? Говорила же, не следует по жаре таскаться!

      Соня вздрогнула, моргнула, было похоже, что она очнулась от глубокого сна. Красивая черноволосая девочка, с виду лет четырнадцати, обняла Адашеву, а потом уставилась на меня громадными, бездонными глазищами.

      – Кто вы? – резко спросила Катюша. – С какой стати напугали мою мамулю?

      – Вовсе нет, я сама встревожилась, когда Соня на землю села. Мы с вашей мамой давние знакомые, работали когда-то вместе, – быстро ответила я.

      На лице Катюши появилась тень улыбки.

      – А-а… ясно. Что тут стряслось, пока я за водой бегала?

      – Не пойму никак, – растерянно ответила я, – мы разговаривали, вдруг откуда ни возьмись появилась девочка ваших примерно лет, в веночке из полевых цветов. Соня увидела ее, помертвела…

      – Девочка? – изумилась Катя. – Как ее зовут?

      – Понятия не имею…

      Внезапно Соня резко встала.

      – Даша, – сердито сказала она, – не дури. При чем тут девочка? Просто у меня от жары голову схватило, вот ноги и подкосились!

      – Ты не помнишь ребенка? – снова растерялась я.

      – Это дочка одного из членов жюри, – устало ответила Соня, – вовсе я ее не испугалась! Наверное, сосудистый криз приключился, со мной такое бывает.

      – Ну вот что, – решительно заявила Катя, отряхивая Соню, – ты, мама, сейчас дома ляжешь в кровать. А завтра вызовем врача, начнешь таблетки пить и мигом поправишься.

      – Могу посоветовать отличного доктора, – сказала я, – свою подругу, Оксану, она хирург, очень компетентный специалист.

      Соня кивнула.

      – Спасибо. Обязательно позвоню тебе, нам необходимо поговорить.

      Поддерживаемая приемной дочерью, Адашева медленно пошла в сторону парковки. Я смотрела ей вслед. Вдруг Соня обернулась, ее взгляд пересекся с моим. И тут она быстро приложила палец к губам, словно призывая молчать. Я кивнула, но меня охватила тревога. Значит, я не ошиблась. Соня до ужаса