Приданое Эсмеральды. Нора Робертс

поднялся по лестнице и наверху повернул в правое крыло.

      Кармел была права, его бабушка сидела за рабочим столом и что-то печатала на ноутбуке.

      Спина прямая, плечи под зеленым кардиганом расправлены, сразу же отметил Эли. Темные волосы с проседью изящно уложены.

      Не признает никаких ходунков, подумал он, покачав головой, но у стола заметил трость с серебряным набалдашником в форме львиной головы.

      – Снова занимаешься демагогией?

      Он подошел к ней сзади и прижался губами к ее макушке. Эстер взяла его за руку:

      – Я всю жизнь просвещаю, наставляю на путь истинный. И не намерена прекращать это теперь. Дай-ка я погляжу на тебя.

      Она повернула кресло к нему лицом. Ее глаза орехового цвета оценивали его без всяких скидок, вполне критически. Затем губы Эстер растянулись в улыбке.

      – Ну, что ж, Виски Бич идет тебе на пользу. Ты все еще слишком худой, но уже не такой бледный, как прежде, не такой печальный. Вижу, ты принес мне напоминание о скором приходе весны.

      – Спасибо Эйбре. Она подсказала мне купить их.

      – И ты проявил достаточную сообразительность, чтобы в данном случае последовать ее совету.

      – О, эта женщина принадлежит к той части рода человеческого, которая почти никогда не считает слово «нет» ответом. Думаю, что именно за это она тебе и нравится.

      – В том числе и за это, – ответила Эстер, и потянулась к нему, и крепко сжала руку Эли. – Ты выглядишь значительно лучше, мой мальчик.

      – Только сегодня.

      – Но и это уже очень много. Сядь. Ты такой чертовски высокий, что я вывихну шею, если буду все время вот так на тебя смотреть. Садись и расскажи мне по порядку, чем ты сейчас занимаешься.

      – Работаю, сокрушаюсь о прошлом, жалею себя иногда. Наконец-таки я понял, что работа – то единственное среди всех названных занятий, что позволяет мне оставаться самим собой. Поэтому я решил найти какой-нибудь способ избавиться от необходимости слишком часто размышлять над своей печальной судьбой и загибаться от жалости к себе.

      Эстер улыбнулась с явным удовольствием от услышанного.

      – Ну, вот. Теперь я слышу снова своего истинного внука.

      – А где твои ходунки?

      На лице Эстер появилось высокомерное выражение.

      – Я отказалась от них. Врачи вставили в меня столько всяких спиц, столько всяких медицинских приспособлений, что их хватило бы на то, чтобы спустить на воду боевой корабль. Физиотерапевт работает со мной, как сержант с новобранцем. И если я способна выдержать такое, значит, могу обойтись и без всяких там старушечьих ходунков.

      – Ты больше не чувствуешь боли при ходьбе?

      – Время от времени, но значительно реже, чем раньше. Я бы сказала, что примерно так же, как и ты. Им не удастся нас сломить, Эли.

      Эстер тоже похудела, как из-за того несчастного случая, так и из-за долгого и тяжелого лечения. На лице у нее появилось больше морщин. Но глаза оставались такими же яркими и проницательными, как и прежде, что было очень важно для Эли.

      – Признаюсь, я тоже начинаю