Ритм наших сердец. Стелла Так

касается нерушимости института брака, репутации и идеальной посадки галстука-бабочки. Поэтому музыканта, который счастливо женат и живет по шаблону «ребенок, дом и собака», приглашают выступать чаще, чем разведенного мужчину лет пятидесяти, который останавливается в отеле, а не дома. Кроме того, моя мама скорее выпила бы полироль для крышки рояля, чем допустила, чтобы разрушилась видимость семейной идилии.

      Итан кивнул и опустился обратно на диван.

      – Еще раз… твоя семья сумасшедшая, Саммер. Мне следует очень тебя любить, чтобы пережить подобное.

      И пусть я прекрасно понимала, что он произнес эту фразу в шутку, все же на мгновение задержала дыхание. Любить. От этой мысли в желудке снова родилось покалывание.

      – Ну и на том спасибо.

      Наигранно охладев, я ущипнула его за ногу и быстро поднялась, когда другая машина зашуршала гравием на подъездной дорожке.

      Нервничая, я пригладила волосы и открыла дверь. Голос моей матери послышался еще до того, как она вышла из такси.

      – Вам стоит подумать об этом, молодой человек. В машине не должно так пахнуть. Пинаколада – это напиток, а не аромат, который вы вешаете на зеркало заднего вида в виде душистой «елочки». Если хотите, чтобы клиенты вас воспринимали серьезно, то купите себе несколько новых рубашек, научитесь вежливо отказываться от чаевых и выбросьте это обонятельное оскорбление в окно.

      О, бедный таксист. Он с такой скоростью выскочил из машины, будто мама собиралась поджечь сиденья. Подошел к багажнику и вытащил – а вернее, выбросил – багаж моей родительницы. Тем временем Люсинда Прайс была занята тем, чтобы как можно элегантнее покинуть такси. Сначала показались ступни в синих лодочках на высоком каблуке, а потом икры, такие же подтянутые и гладкие, как у меня. Моя мама выглядела на двадцать лет моложе, чем есть на самом деле. Сегодня она надела обтягивающее платье с запахом, а светлые волосы стянула в высокий узел. Казалось, она только что спустилась с концертной сцены, а не перенесла восьмичасовой перелет.

      – Последние несколько недель было так мило и тихо, – вздохнул Итан, стоя позади меня и зачарованно наблюдая за представлением.

      Мама бросила на таксиста неодобрительный взгляд и щелкнула пальцами.

      – Вы можете отнести мой чемодан в дом.

      – Мы должны избавить беднягу от его участи, – пробормотала я.

      – Погоди. Я просто хочу посмотреть, заставит ли она его плакать.

      Я закатила глаза и повысила голос, чтобы привлечь к нам внимание матери.

      – Мама, как хорошо, что ты вернулась. Тебе нужна помощь с чемоданом? Итан предлагает донести его.

      – Ах, это я предлагаю? – прошептал он.

      – Да, ты, – прошипела я в ответ.

      Печально вздохнув, друг изобразил свою лучшую непохмельную улыбку и подошел к моей матери.

      – Итан, ты тоже здесь? Как мило. – Поцелуй в воздухе слева от него, поцелуй в воздухе справа.

      – Рад, что вы вернулись, миссис Прайс, – вежливо произнес он, забирая поклажу у таксиста, который