В мире животных. Владимир Колычев

ним как вкопанный, и мне страшно. Реально страшно. И обидно. Только вот обида не взвинчивает злость, не бросает меня на нож… Не хочется погибать. В тридцать шесть лет жизнь только начинается…

      Лева нажал на кнопку, и я услышал пугающий щелчок, с каким выскочило лезвие.

      – Это кто крокодил? – сдавленно простонал он и шагнул ко мне: – Маринка?!

      Я должен был встретить его прямым в голову. Точный удар в подбородок выбил бы его как минимум из колеи, а может, и в нокаут бы отправил. В любом случае прошло бы время, прежде чем он смог бы ударить меня ножом, и этим временем можно бы воспользоваться, но я отступил… Вдруг не смогу взять верх над Левой? Вдруг он и кулаком до меня достанет, и ножом кишки выпустит? А мне к жене надо. И к детям… Да и на работе столько дел незаконченных…

      – Да нет, это идиома, – мотнул я головой.

      – Это я идиот?! – снова шагнул ко мне Лева с перекошенной физиономией.

      – Ты пику брось, поговорим! – как-то не очень уверенно сказал я. И не очень смело.

      – Да не вопрос!

      Лева сунул нож в карман и кивком показал на ринг:

      – Пошли?

      Он ничуть, казалось, не сомневался в своем превосходстве в кулачном бою. Мужик он мощный, кулаки убойные. И еще «башня» у него с трещиной, значит, и мозги сквозняками продуваются. С таким опасно связываться.

      – Ну, пошли, – нерешительно кивнул я.

      – Если я тебя уложу, сто штук с тебя. «Зеленью».

      – А не жирно?

      – Ладно, сто штук «деревом». За что, знаешь?

      – Э-э…

      Я не знал, что сказать. Лева казался мне очень грозным соперником, а сто тысяч долларов на дороге не валяются. Он ведь не слезет с меня, пока не скачает все до копейки… Сто тысяч – деньги немалые, а я в принципе уже мысленно расстался с ними. Не хотел отдавать, но уже настроился.

      – И еще сто штук за моральный ущерб! – осклабился Лева.

      – Не понял?

      – А Марине зачем изменял? Она тебя любит, ждет, а ты на сторону гуляешь. Нехорошо, – глумился Баян.

      – Я гуляю?!

      – Ты. Жену не трогаем, с женой можно. А с фифой нельзя. Как ее зовут? Кристина, да?

      – Ну, ты в натуре! – взбешенно взвыл я.

      Всему есть предел, и я до него дошел. Мне вдруг стало все равно, что со мной будет, и я ринулся на Леву. Но бешенство, застилая глаза, снижает уровень самоконтроля. Нужно было ударить коротко, а я размахнулся, умножая силу удара.

      Зато Лева ударил по самой короткой траектории. Из неудобного положения ударил, но мгновенно и точно в глаз – выдвинутым из кулака пальцем. При этом пропустил мой удар, нанесенный в голову не кулаком, как хотелось бы, а предплечьем. Но это его не остановило. За первым ударом последовал второй, куда более мощный. А я уже ничего не соображал от боли, буквально взорвавшей мой правый глаз. Сильный удар в переносицу сбил меня с ног.

      Но добивать меня Лева не стал.

      – Хороший прием, да? – ехидно спросил он. – Я тебе еще не то покажу, Толик! Мы же друзья!

      Баян работал на публику. Дескать, ничего страшного не произошло.