Невская твердыня. Валентин Костылев

Никиты Годунова, он ныне Стрелецким приказом ведает. Будешь учиться у него, а чему – узнаешь.

      – Воля государева – Божья воля… – смиренно ответил юноша.

      Борису Федоровичу по душе пришелся ответ его.

      – Да будет так!.. – сказал Годунов, погладив по плечу Хвостова. На щеках Игнатия выступил густой румянец, а голубые глаза стыдливо скрылись под густыми черными ресницами.

      Годунов еще раз дружелюбно осмотрел с ног до головы стройного молодого красавца и сказал громко и ласково:

      – Дерзай!.. Иди смело прямой дорогой… Добивайся счастья. Оно будет у тебя.

* * *

      В честь закладки нового пристанища на Студеном море в храме Спаса на Бору шло богослужение. Басистый дьякон Вахромей Шувалов, потрясая воздух громоподобным голосом, читал любимую царем главу из Второй книги пророка Ездры:

      «О мужи! Не сильны ли люди, владеющие землею и морями и всем содержащимся в них?»

      «Но царь превозмогает и господствует над ними и повелевает ими, и во всем, что бы ни сказал им, они повинуются ему».

      «Если же скажет, чтобы они ополчались друг против друга, они идут и разрушают горы, стены и башни».

      «…и убивают и бывают убиваемы, но не преступают слова царского; если же победят, все приносят царю, что получат в добычу, и все прочее».

      «И те, которые не ходят на войну и не сражаются, но возделывают землю, после посева, собравши жатву, также приносят царю, и, понуждая один другого, приносят царю дани».

      «И он один, если скажет: “убить” – убивают; если скажет: “отпустить” – отпускают; сказал “бить” – бьют; сказал “опустошить” – опустошают; скажет: “строить” – строят; сказал “срубить” – срубают; сказал: “насадить” – насаждают».

      «И весь народ его и войско его повинуются ему».

      «О мужи! Не сильнее ли всех царь, когда так повинуются ему?»

      Иван Васильевич, за которым внимательно следили стоявшие позади него ближние бояре и иные царедворцы, думал о том, что пройдет год, два, три – и он снова поведет свои войска к Западному морю. Нет! Русь не побеждена; ее оттеснили от моря, но она оправится и с новой силой потянется к морю. Нужно поднять дух в народе. Нужна сильная власть. Студеное море поможет опять овладеть Варяжским морем. Недаром то море омывало уже в своих водах московские корабли. Так было!

      В затуманившихся глазах огонек лампады сделался радужным, потянулся сначала вверх, потом вытянулся вправо и снова пожелтел, стал на место. Царь глубоко вздохнул.

      Будут ли сочувствовать ему бояре, его советники, все преданные ему воеводы и дьяки, если он откроет им, что ему не хочется умереть, не укрепившись на тех берегах?! Пока об этом надо молчать, хранить тайну в себе. Теперь не время, не настал еще час возвестить свою волю народу.

      Голос дьякона Вахромея гремел на всю церковь:

      «…Горе тем, кои думают скрыться в глубине, чтобы замысел свой утаить от Господа, и которые делают дела свои во мраке».

      Царь вздрогнул: «Не мне ли, о Господи, эти слова пророка?!»

      Нет! То, что царь всея Руси таит в себе, все его замыслы – на пользу святой церкви,