Журнал «Фантастика и Детективы» №4 (16) 2014. Сборник

люблю тебя! А ты? Ты любишь меня?

      – Ты сомневаешься?

      – Нет!

      – Правильно делаешь. Ты всегда разбирался в женщинах.

      – О-о! Елена…

      Деифоб научил её ещё кое-чему. Например, подливать в вино маковую настойку. Выпив такого вина, каждый делался счастлив и беззаботен. Смерть отца и матери, гибель сына и брата, память о бедствиях и предательстве – ничто не могло помешать веселью. Горе и гнев отступали перед ласковым маком.

      Глядя на Мене лая, Елена знала – это пригодится ей больше умения соглашаться.

      – Мы умрём в один день! В глубокой старости…

      – Да.

      Вряд ли, подумала она.

* * *

      – Извини, красотка, – Гермий засмеялся. – Это всего лишь я.

      Змеи с жезла бога яростно зашипели. Они просто бесились, эти фурии. А может быть, Елене это показалось. Она ещё чувствовала на своей шее тугую удавку. Помнила, как задыхалась, вися на дереве. Родосские шлюхи всё-таки решились. У кого-то мужа убили под Троей, у кого-то – сына. Всегда приятно найти виноватую – и повесить.

      После смерти Менелая она перебралась на Родос. Думала, там безопасно. Провинция, глушь. Скалы и море. Что ж, ошиблась.

      – Э, нет. Нельзя. Отойди от реки.

      – Я хочу пить, – сказала она.

      – Потерпи. Это Лета, душенька. А ты мне нужна в здравом уме и трезвой памяти.

      – Нужна? Тебе?

      – А что, если бог, так уже не мужчина? Ладно, шучу. Наверху решили выдать тебя замуж.

      – После смерти?

      – Какая тебе разница? Ахиллесу скучно на Островах Блаженства. Составишь ему компанию. Тебе говорили, что ты – самая прелестная тень в Аиде?

      – Нет.

      – Значит, я первый. Ну что, пошли?

      С сожалением посмотрев на чёрную воду, сулящую забвение, она пошла за Гермием. Пританцовывая, весёлый проводник был похож на всех её мужчин сразу. Упрямый, как Тезей. Белокурый, как Менелай. Красивый, как Парис. Опытный, как Деифоб. Каков Ахиллес, она не знала, но подозревала, что в Гермии есть что-то и от него.

      – Скажи мне, бог… Почему я не любила никого из них?

      Гермий остановился. Долго глядел на нее. Потом, не говоря ни слова, спустился к реке, набрал воды в крошечный флакон и вернулся.

      – Папа будет ругаться, – сказал он. – А, Тартар с ним… Возьми.

      – Зачем?

      – Выпьешь, когда станет невмоготу.

      И ухватит за бочок

      Сергей Беляков

      Сергей Беляков

      28 апреля 1966 г.

      – Эй… Эй…

      Прикосновения. Мотыльковые, лёгкие, потом более настойчивые, дразнящие. Ладони. Пальцы. Язык. Григе щекотно. Она, смеясь, уворачивается от лёгких касаний, поцелуев, которыми Макс настойчиво старается её разбудить.

      Жуть пронизала её до костей. Грига закрыла глаза и прижалась к стене, надеясь, что ощущение холодного металла сможет унять панику. Нет, нет…

      Он медленно приближался:

      – Что ты, глупыш… Ну, задремала… Ну, прости – я не думал, что ты так напугаешься! – Макс гладит её по голове, обнимает сильными руками, целует в макушку.

      – Уйди,