Дорога солнца и тумана. Лейла Аттар

мыслям, собственному горю. Мы молча покачивались, и я еще сильнее ощущала ласковое тепло его рук. Он весь был такой горячий – горячее огня.

      – Это Бахати так смеется? – пробормотала я, прижавшись щекой к его груди. Джек был высоким, самым высоким из парней, с которыми я когда-либо танцевала. – Что он тут делает?

      – Я не знаю, что ты там курила, Родел, но это не Бахати. Это гиена. Где-то неподалеку. – Он рассмеялся.

      – Мне нравится, когда ты смеешься. Я имею в виду, когда ты по-настоящему смеешься. Смех начинается тут. – Я дотронулась до его горла. – Но я чувствую его тут. – Я приложила пальцы к его груди.

      И тогда мы оба почувствовали – вспышку чего-то огнеопасного, словно из костра выскочил горящий уголек. Наши глаза встретились, и Джек внезапно застыл как камень, напряглась каждая мышца на его торсе. Его грудь обжигала мою ладонь, словно все наши чувства сплавились там и превратились в обжигающую лаву. Потом он кашлянул и отошел на шаг.

      – По-моему, тебе пора ложиться спать, – сказал он.

      Я кивнула, потому что мне казалось, будто я стояла на рыхлом песке. У меня дрожали ноги и колотилось сердце. Должно быть, все дело было в трубке, потому что я стала как вареная макаронина – вся обмякла и обессилела.

      Я уж не помню, то ли я шла сама, то ли Джек отнес меня в палатку, но он уложил меня в постель и закутал в одеяло.

      – Спокойной ночи, Родел.

      – Спокойной ночи, Джек, Джек, Джек, Джек.

      Я услышала, как тихо стукнули его ботинки и заскрипела кровать. Жужжание ночных насекомых и пьянящее тепло костра почти утянули меня в сон, когда раздался громкий рык.

      – Это лев? – сонно пробормотала я. Он прозвучал словно рядом с нашей палаткой, но я слишком устала, чтобы бояться.

      – Да. Но не так близко, как кажется. Львиный рык разносится на большое расстояние.

      – И они делают это?

      – Что делают?

      – Муфаса. – Я зевнула. – Вот почему он, блин, считается королем джунглей.

      – Муфаса?

      Я повернулась лицом к Джеку, но он уплыл в густой туман.

      – Неважн-н-но-о.

      Я услышала, как Джек засмеялся в темноте.

      – Ты рассмешила меня, Родел, – тихо сказал он. – Я давным-давно так не смеялся.

      Глава 8

      Мои веки налились свинцом, когда я открыла глаза. Я даже не сразу сфокусировалась на стропилах, пересекавших потолок. У меня во рту было горько, язык словно покрылся густой шерстью. Что-то было неправильно.

      Потом я вспомнила. Палатка. Трубка. Танец с Джеком. Костер. Барабаны. Его сердцебиение. Джек, Джек, Джек, Джек. Как между нами сверкнула вспышка.

      Я повернулась на бок и застонала. У меня было что-то вроде похмелья после того зелья в трубке.

      – Как ты себя чувствуешь? – Утренний голос Джека был хриплым и грубым.

      Мы лежали в своих постелях лицом друг к другу.

      – Нормально. – Мой ответ прозвучал так, словно я надышалась гелием. Не каждый день я просыпалась в одной комнате с огромным мужчиной.