Пари с морским дьяволом. Елена Михалкова

– подумал боцман. – Чайка, а вовсе не попугай! Наглая, крикливая, жадная и берет не умением, а числом».

      Он покосился на туристов, высыпавших на набережную. Почти у всех в руках поблескивали телефоны: люди торопились запечатлеть «Мечту» до того, как она уйдет в открытое море.

      Боцман перевел взгляд на вновь прибывших, теснившихся на баке, и усмехнулся. Вид у них был ошарашенный.

      Само собой, все они видели фотографии на сайте. Каждый был уверен, что хорошо подготовился к предстоящему плаванию.

      Да только к такому подготовиться нельзя.

      На «Мечту» попадали и зеленые новички, у которых самым ярким туристическим событием был сплав на плотах по мелководной речке в Турции, и многоопытные путешественники, профессиональные ловцы впечатлений. Последних боцман легко узнавал по тени пресыщенности на лицах. «Ну-ка, ну-ка, – говорили их глаза, – чем попытаетесь удивить нас, видавших столько чудес, что вам и не снилось?»

      Боцман, втайне любивший сшибать спесь с человеков, каждый раз торопился мысленно схватить это выражение и подсчитать, сколько секунд уйдет на очередного зазнайку.

      Больше трех не выдерживал никто.

      Снисходительность сползала с их лиц, будто старая грязная пленка, обнажая чистое изумление и детский восторг.

      Как у мальчишки, впервые севшего на свой собственный гоночный велосипед.

      Как у девочки, подбежавшей к зеркалу в сверкающем новогоднем платье.

      Как у взрослого, впервые увидевшего бригантину «Мечта».

      Маша незаметно взглянула на мужа, боясь обнаружить ставшую привычной уже маску: усталость и плотно сжатые губы. Но Сергей, широко раскрыв глаза, смотрел на мачты, и лицо его светилось искренней радостью – первый раз за несколько месяцев. И самой Маше сразу стало радостно и спокойно, она принялась крутить головой и рассматривать все-все-все, чтобы впитать в себя и никогда не забыть.

      Море было безудержно синего цвета, и этой ярчайшей избыточной лазурью оно щедро делилось с миром. Голубые лодки качались у причала, подслеповато синели окна старого здания порта, отражая воду. Причал был заляпан пятнами густых, точно пролитая гуашь, теней от пришвартованных яхт.

      Белыми были лишь чайки, облака и паруса бригантины. В сложенном виде они напоминали смятые крылья бабочки, которая только что вылупилась из кокона. «Полетит, – подумала Маша, – скоро полетит! И мы вместе с ней».

      – Здравствуйте, товарищи курсанты!

      Вся группа непроизвольно вытянулась. К ним подходил, широко улыбаясь, статный красавец в белоснежной рубашке.

      «Ай да капитан! – мысленно ахнула Маша. – Хорош, каналья».

      Девушка рядом с Машей восхищенно присвистнула совершенно по-мужски.

      – Старший помощник капитана Артем Диких, – отрекомендовался красавец. – Поздравляю с прибытием на борт «Мечты»!

      Вокруг зашумели нестройные приветствия.

      – Сейчас мы с вами спустимся в кают-компанию и познакомимся с экипажем, – продолжал старпом. – Прошу за мной.

      – А почему мы – курсанты? – тихо спросила Маша у мужа.

      – Наверное потому, что учиться будем, – вполголоса ответил Сергей.

      В кают-компании новоиспеченные курсанты расселись за большим круглым столом с бортиками. Напротив Маши оказался немолодой худощавый мужчина в очках, длинноволосый, с тонким интеллигентным лицом. «Писатель? – попыталась угадать она. – Музыкант?» На его запястьях болтались браслеты из кожаных шнурков и бусин.

      Все напряженно выжидали. Никто не лез за фотокамерой, не отправлял эсэмэсок, не ерзал у окна, выбирая удачный ракурс.

      Группа как будто ждала сигнала.

      «Итак, нас восемь. Мы сидим вокруг деревянного стола и с любопытством поглядываем друг на друга. Все это напоминает собрание анонимных алкоголиков, как его показывают в фильмах. Ну, знаете, когда со стула поднимается помятый мужчина с одутловатой физиономией и сообщает, что его зовут Джон и он – алкоголик.

      А у нас собрание любителей приключений. Что бы сказал каждый из нас, если бы был совершенно откровенен?

      Давайте начнем с меня.

      Здравствуйте, сказала бы я, меня зовут Катя, и я собираюсь убить одного человека. Я здесь именно для этого.

      По усмешкам на ваших губах я вижу, что вы мне не до конца верите. И правильно делаете.

      Я пошутила.

      Меня зовут вовсе не Катя».

      Дверь кают-компании наконец распахнулась. Кряжистый мужчина с обветренным до красноты лицом, вида крайне внушительного и сурового, обвел всех взглядом без улыбки. На белом кителе хищно сверкнули золотые пуговицы.

      – Викинг! – прошептал кто-то.

      – Капитан! – веско поправил вошедший. – Илья Ильич Муромцев. Как называют капитана на корабле?

      – Первый после бога, – не задумываясь, ответил носатый очкарик в