Капкан на демона. Анна и Петр Владимирские

неприятной неизбежностью – как, например, в кресле у стоматолога.

      Они подъехали, подошли к калитке. Из-за забора послышался грозный лай, потом окрик: «Пальма, пошла вон!» Вышла девушка, удивленно посмотрела на Владу и ужасно смутилась.

      – Ты?!

      – Тань, мы к тебе. – Влада смотрела на нее с подозрением, но старалась быть приветливой. Она и не верила докторше, и не могла не заметить растерянности подруги. – Впустишь?

      Девушка молчала. Отворилась дверь домика, и к ним подошел встрепанный юноша. Влада смотрела на него, открыв рот. Тогда девушка, вздохнув, сказала ему:

      – Я же говорила тебе: лучше во всем признайся, спокойнее будет.

      Максим смотрел себе под ноги и ничего не отвечал. У Веры уже раскалывалась голова, ломило не только виски, но и затылок. Что она здесь делает?

      – Владочка, прости нас, – тихо сказала Татьяна, видя, что от Максима слов не дождаться. – Мы полюбили друг друга, так получилось, а тебя не хотели расстраивать…

      Влада завизжала:

      – Выыыыыыыы!!! Гады, твари мерзкие!!!

      Лученко подошла к таксисту, уселась на заднее сиденье и сказала:

      – Пожалуйста, поехали скорее отсюда.

      Два дня ей пришлось проваляться дома с головной болью, ознобом, дрожью в руках и полной утратой сил. Взяла больничный. Звонила Марина, кричала в трубку что-то – Вера не слушала, отключалась. Бесполезно говорить, когда тебя не слышат. Да, есть такие люди: вместо того чтобы выслушать честные, хотя и неприятные объяснения, они прячутся от всех и сами от себя. Таким оказался этот женишок. Напоминать коллеге о том, что она предупреждала? Это как-то недостойно…

      Влада впала в еще большую депрессию, а Марина перестала с Верой разговаривать.

      – Получается, что вместо благодарности я получила от коллеги упреки за то, что жених оказался последней сволочью, – поделилась она с Андреем.

      – Милая, – ласково ответил он, – чего же ты от них хотела? Это всего лишь живые люди…

      – Я тоже живой человек! Мне надоело.

      – Что именно?

      – Быть «скорой помощью» для всех и каждого. Расплачиваться здоровьем за применение своих способностей. Такое ведь не в первый раз! Осенью, помнишь, с соседкой… Теперь не здоровается…

      – Погоди, – перебил ее Двинятин. – Ты о своих предчувствиях? О вот этом самом «слуховидении», о чтении людей «с лица»? Ты хочешь сказать, что теперь не будешь…

      – Да! Хочу сказать. От моей помощи становится только хуже! Смотри, я вроде сделала благое дело – нашла исчезнувшего человека. И что? Я умножила добро в этом мире? Наоборот, навлекла на себя недовольство, гнев, разочарование – то есть спровоцировала негативные эмоции.

      Андрей отрицательно покачал головой.

      – Твоей задачей вовсе не было умножение добра…

      – Ты меня не слышишь? Пойми, я не об этом. Зачем вообще кому-то помогать? Для чего использовать свои способности? Ведь становится только хуже – и людям, и мне. Может, лучше, чтобы они, эти способности, сами атрофировались без применения? Ты же должен радоваться! Я не стану больше