Кто не думает о последствиях…. Данил Корецкий

за собой силу… Еще бы: его дядя – Гарун Бек Джебраилов – мэр Махачкалы! И не просто мэр, он – «крестный отец» всего Дагестана, он запросто заходит к президенту Сулейманову, у него друзья везде – и в правительстве, и в прокуратуре, и в МВД… Ни одно мало-мальски важное назначение в республике без него не обходится, ни одно значимое событие не происходит без его благословения! Говорят, сам Сулейманов его побаивается и ничего не предпринимает, не посоветовавшись!

      Когда молодой Осман Набиев, родной брат влиятельнейшего министра сельского хозяйства Абубакара Набиева и сам начальник следственного отдела СК,[9] сделал обыск в районной администрации, не спросив разрешения у Великого Гаруна, его убили! Застрелили прямо перед домом, как какого-нибудь рядового милиционера! И все знали, кто за этим стоит… У Гаруна Джебраилова широкие связи среди «лесных», говорят, он может выставить целую армию – 800, а то и 1000 бойцов!

      Конечно, с ним трудно тягаться, даже командующему Дагестанским фронтом. Тем более что многие «лесные» не признают его в этом звании: у них каждый амир – и есть самый главный командующий! Ну, ничего, этот мальчишка бежит быстрей своей тени, а значит, обязательно упадет!

      – Сейчас не время праздновать, Руслан, – стараясь, чтобы голос звучал ровно и солидно, сказал Абу Хаджи. – Я не звал гостей. Иначе ты был бы первым за моим столом…

      – Я знаю, дорогой брат! – Оловянный улыбнулся, но улыбка эта скорей походила на волчий оскал. Да и сам он напоминал затравленного волка… По кавказским обычаям, входя в дружественный дом, гость оставляет оружие у порога, ибо оно ему не нужно: вековые законы гостеприимства защищают гораздо лучше, чем любое оружие. Но он пренебрегает обычаями…

      Оловянный отодвинул тарелку.

      – Давай перейдем к делам. Помнишь АГС,[10] который мы тогда оставили – денег не было? Аллах тут-там деньги дал, я решил его купить. Сейчас не нужен, но в Хасавюртовском районе много палаточных городков военных, думаю им отдать, а когда понадобится – можно будет забрать. Кудлатый говорил, что с Турции ему деньги отправили, он сам купит. Так купил он или нет? Я не хочу, чтобы налево ушел.

      – Не слышал, Руслан. Пошлю человека, поинтересуюсь. Что так мало кушал? Ешь еще! – Абу Хаджи оторвал от объеденной бараньей головы нижнюю челюсть и принялся энергично обгладывать, пачкая толстые щеки жиром.

      – Спасибо, мне хватит… А то не смогу по горам бегать, – вежливо отказался Ибрагим.

      В проеме двери бесшумно появился помощник и телохранитель Абу Хаджи – высокий двадцатилетний парень, худой и жилистый, в камуфляже и с АПСом в открытой кобуре на поясе.

      – Говори, Маомад. – Абу Хаджи вопросительно поднял глаза на вошедшего и перестал жевать.

      – Наш человек в Гакко не встретил гостя. Гость не пришел. Человек прождал его двое суток вместо одних, но так и не дождался. На границе, в районе перехода, была стрельба, трех пограничников убили, вчера хоронили…

      С минуту Абу Хаджи, не моргая, смотрел

9

СК – следственный комитет.

10

АГС – автоматический гранатомет станковый.