Когда придет твой черед. Марина Серова

сказал мне: «Ну, ты ушлая баба!» Очевидно, это был комплимент. В тот момент я этого не оценила – торопилась поскорее увезти клиента в безопасное место. Очевидно, Иннокентий меня все же запомнил. Вон, даже в завещании упомянул. Вот было бы здорово, если бы Серебряк оставил мне в наследство ледовый дворец! Я бы выгнала оттуда продавцов поддельных шуб и самоварного золота и открыла бы детскую спортивную секцию! А что? Тоже хорошее дело… хотя нет, от старого бандита я даже скрепки не возьму. Потому что на этой самой скрепке чья-то кровь.

      Так что я всего разок вздохнула, прощаясь с мечтой о жизни состоятельной дамы, и решительно сказала:

      – Иосиф Леонидович, мне ничего не нужно. Я отказываюсь от своей доли наследства в пользу родных и близких покойного. Так им и передайте.

      Нотариус молчал что-то уж очень долго, и я осведомилась:

      – У него ведь есть родные и близкие?

      – О да! – Нотариус откликнулся с таким энтузиазмом, что я сразу поняла – родных и близких у покойного миллионера очень много. И завещание – не такая уж простая и однозначная вещь, как может показаться.

      Ну что ж, это проблемы нотариуса, а вовсе не мои.

      – До свидания, Иосиф Леонидович, – попрощалась я вежливо. – Рада была с вами познакомиться.

      – Подождите! – переполошился нотариус. – Но ведь вы придете на оглашение завещания завтра, в четырнадцать ноль-ноль?!

      – Зачем? Мне ничего не нужно, я же сказала.

      – Но покойному кое-что нужно от вас, уважаемая госпожа Охотникова!

      – Простите? – Мне показалось, что я ослышалась.

      – Понимаете, – мялся нотариус, – покойный завещал вам не деньги и не имущество. Скажем так, он завещал вам работу.

      – Что завещал?! Работу? Ну, знаете! Ни разу в жизни не работала на покойника!

      Нотариус вежливо переждал мой приступ истерического смеха, потом уточнил:

      – Так я жду вас завтра у себя в конторе?

      – Ждите, – сказала я и повесила трубку. Да, из чистого любопытства стоит поехать туда и узнать, что же имел в виду нотариус…

      На следующий день без четверти два я заглушила мотор своего «Фольксвагена» напротив конторы уважаемого Иосифа Леонидовича Сташевича. Нотариус занимал первый этаж старинного особнячка в самой лакомой части города, из чего я сделала вывод – Иосиф Леонидович обслуживает не абы кого, а привилегированную часть общества. Без пяти два я вошла в контору. Почтенная секретарша проводила меня в кабинет нотариуса, где и должно было состояться оглашение завещания.

      В кабинете стоял гул голосов – как в театре перед началом представления. До того, как прозвенит третий звонок. Иосиф Леонидович – солидный мужчина в темном костюме и стильных очках – восседал во главе длинного стола и вид имел несколько растерянный. В кабинете – весьма немаленьком – было много людей, которые, очевидно, и являлись родными и близкими покойного.

      – Попрошу тишины! – воззвал нотариус, стараясь перекричать публику. Собравшиеся немедленно замолчали и повернулись