Искупление кровью. Карин Жибель

и хорошо! Только приди вечером с пустыми руками, отольется тебе твой отпуск!

      Они уже почти выбрались из подвала, когда им навстречу вышла Жюстина.

      – Рада снова видеть тебя среди нас, Марианна! – просияла она.

      – Дайте хотя бы подняться! Что, скучали без меня?

      В присутствии начальника она никогда не обращалась к Жюстине на «ты». Их особые отношения должны как можно дольше сохраняться в тайне. Но Даниэль был не так-то прост.

      – Здесь у нас не соскучишься, – ответила надзирательница.

      – Неужели! Вот это круто! А я в карцере три срока мотаю!

      Они подошли к камере 119. Вот мы и дома.

      – Кстати, – сказал Даниэль, – у тебя завтра свидание…

      – Очень смешно, начальник! Ко мне никто никогда не приходит, и ты это отлично знаешь…

      – Я не шучу. Завтра, в четырнадцать часов.

      – С кем?

      – Мне откуда знать? Я ведь не твой личный секретарь. До вечера, Марианна…

      – Это если я захочу…

      – Еще как захочешь! У меня полно для тебя подарков, надо же отпраздновать твое возвращение на этаж… И постарайся держать себя в руках, по крайней мере неделю не попадай в карцер!

      Он изобразил шутливый поклон и удалился с улыбкой.

* * *

      Марианна ходила кругами по двору. Свидание, завтра в четырнадцать часов. Но кто же мог прийти навестить ее? Дед с бабкой? Немыслимо! Они с места не сдвинутся. Впрочем, тем лучше… Тогда кто?

      Хватит терзаться вопросами. Какая-нибудь ассоциация посылает волонтера, навещающего заключенных! Или явятся милые монашки, мечтающие примирить тебя с их Богом!

      Она приникла к решетке. Щедрое солнце одаривало теплом, пыталось ее согреть. Марианна закрыла глаза, принимая этот неожиданный дар.

      Но Дельбек очень скоро объявила, что рекреации конец.

      – Уже? – надулась Марианна.

      – Час прошел…

      Настанет ли день, когда не нужно будет считать часы? Да. В один прекрасный день я вообще перестану считать. Что бы то ни было: часы, сигареты.

      Перед тем как отправить в камеру, ее провели в душ, приятная отсрочка. Следующая помывка через сорок восемь часов. Здесь ты не имеешь права быть чистой. Ну, разве что через день.

      Ключ в замочной скважине, койка с видом в никуда.

      Но кто придет ко мне завтра? Шум скоростного поезда заставил отринуть вопросы. Смежив веки, она попыталась вскочить в вагон. Этот поезд проходит здесь не случайно. Он едет за ней, он походя похищает ее. Дух ее, мотылек, летящий на свет, воспарил над колючей проволокой. У нее был дар отрешать дух от тела, позволять ему летать далеко-далеко. Иногда даже слишком далеко. Странствия не всегда бывали приятными. Но она, по крайней мере, странствовала. В пространстве и во времени. В полном нежности мире воображения или в жестокой реальности. В мечтах о будущем, которого у нее никогда не будет, в смертных муках прошлого, которое она потеряла.

* * *

      Час теней и тишины.

      Марианне казалось, будто она улавливает сновидения заключенных, витающие в пространстве, попадающие в плен низких, прочных потолков. Она