Долина лошадей. Джин М. Ауэл

на сей раз куда радостнее и громче.

      – Выходит, это твое имя? – улыбнулась Эйла. Кобылка радостно замотала головой. Эйла рассмеялась. – Или всех жеребят зовут одинаково, или я чего-то не понимаю.

      Эйла издала тот же звук и услышала в ответ радостное ржание. Так они забавлялись достаточно долго. Эйле вспомнилась совсем другая игра. Она играла в нее с маленьким Дарком, который мог воспроизвести любой звук, издаваемый ею. Креб рассказывал, что, когда ее нашли, она умела говорить на разные лады, немало поражая членов клана. Ее радовало то, что Дарк унаследовал эту ее диковинную способность.

      Эйле пришлось продолжить сбор зерен высокой односеменной пшеницы. В долине встречались и двузернянка, и рожь, похожая на ту, что росла возле пещеры клана. Эйла все еще думала об имени для лошадки. Ей никогда не доводилось давать кому-либо имя. Она довольно улыбнулась. «Представляю, как бы удивило людей из нашего клана, что я размышляю над именем лошади. Они и так считали меня странной». Она стала любоваться резвящейся молодой кобылкой. «Как хорошо, что она живет со мной, – подумала Эйла, почувствовав подступивший к горлу комок. – С ней мне не так одиноко. Даже не представляю, как бы я без нее жила… Нет, ей действительно следует дать какое-то имя…»

      Когда Эйла остановилась и подняла глаза к небу, солнце уже начинало клониться к западу. Небо поразило ее своей огромностью и красотой. На нем по-прежнему не было ни облачка, однако западная часть неба стала постепенно затягиваться белесой светящейся дымкой. Прикинув высоту солнца над горизонтом, очерченным вершиной утеса, Эйла остановилась. Заметившая это кобылка заржала и поспешила к ней.

      – Может, нам пора возвращаться в пещеру? Только давай сначала попьем воды.

      Положив руку на шею кобылке, Эйла повела ее к речке.

      Деревья и кустарник, росшие у основания крутого южного склона, поражали обилием и пестротой красок, отражавших смену времен года: темная мрачноватая зелень сосен и елей была расцвечена золотистой, бледно-желтой, бурой и огненно-красной листвой. Эта укромная долина казалась особенно яркой на фоне окружавших ее тусклых и однообразных степей. Высокие стены защищали долину от ветра, и потому здесь было куда теплее, чем наверху. Обилие ярких красок говорило о том, что наступила осень, однако солнце продолжало пригревать по-летнему.

      – Да, травы у нас маловато. Боюсь, тебе придется съесть свою подстилку…

      Эйла бессознательно опустила руки и задумалась. «Осенью Иза всегда запасала траву для того, чтобы зимой подстилать ее под шкуру. Как хорошо она пахла, когда приходило время сменить травяную подстилку, а снаружи все было занесено снегом, ярился и выл ледяной ветер… Я любила засыпать, прислушиваясь к вою ветра и вдыхая вместе с запахом травы аромат лета…»

      Кобылка поскакала к речке. Эйла снисходительно улыбнулась.

      – Маленькая Уинни, наверняка ты хочешь пить, – сказала она жестами, издав при этом звук, похожий на лошадиное ржание, который вполне мог стать именем кобылки. – Уинни! Уинни!!!

      Та вскинула