Долина лошадей. Джин М. Ауэл

с ней в брачные узы, но стоит мне куда-то отлучиться… Не знаю, что и сказать тебе, Тонолан…

      Джондалар нахмурился и засунул мешок со снегом под пояс своей парки.

      – Послушай, – сказал Тонолан, вновь посерьезнев. – А что ты скажешь, если за время нашего отсутствия она найдет себе другого? Скорее всего, так оно и будет, ты же понимаешь…

      Джондалар принялся задумчиво затягивать свой пояс.

      – Меня это, конечно же, заденет… и оскорбит… Но я не стану осуждать ее. Думаю, она заслуживает лучшей пары. У меня-то в голове ветер, верно? Взял и в самый последний момент отправился в путешествие. Если она будет счастлива со своим новым избранником, я буду только рад за нее.

      – Так я и думал, – задумчиво произнес младший брат и тут же с усмешкой добавил: – Ладно, большой брат, если мы не хотим, чтобы нас настигла эта самая донии, нужно отправляться в путь.

      Тонолан закончил сборы, приподнял полы своей меховой парки, вынул руку из рукава и, повесив мешок со снегом на плечо, вновь просунул руку в рукав.

      Парки были сшиты по одному образцу. Два больших прямоугольника соединялись по бокам и сверху, так что оставались отверстия для рук и головы; из двух прямоугольников поменьше шились рукава. У парок имелись и капюшоны из шкуры росомахи, на них при дыхании не намерзала наледь. Парки были разукрашены костяными бусами, мамонтовой костью, раковинами, клыками животных и белыми с черными кончиками хвостами горностаев, надевались через голову и доходили примерно до середины бедра, на талии же стягивались ремнем.

      Под парками носили мягкие рубахи из оленьей кожи, сшитые подобным же образом, и меховые штаны, подвязывавшиеся на поясе особым ремешком. Подбитые мехом рукавицы были привязаны к тонкой длинной жиле, продетой в рукава парки, что позволяло снимать и надевать их в любую минуту, ибо они, что называется, постоянно находились под рукой. Обувь, которая, подобно мокасинам, имела жесткую подошву и верх из более мягкой кожи, крепилась на ноге узкими ремнями и подбивалась войлоком из шерсти муфлона. В сырую погоду поверх обуви натягивались бычьи кишки, однако они были тонкими и весьма непрочными и поэтому использовались только в самых крайних случаях.

      – Тонолан, как далеко ты хочешь пойти? Помнится, ты грозился отправиться к истокам Великой Матери, но мне в это что-то не верится… – произнес Джондалар, взяв в руку кремневый топор с короткой толстой рукоятью и заткнув его за пояс рядом с кремневым ножом, ручка которого была выточена из кости.

      Тонолан, закреплявший на ногах снегоступы, выпрямился и ответил:

      – Джондалар, я говорил совершенно серьезно.

      – Так мы же в таком случае и до следующего Летнего сходбища назад не обернемся!

      – Ты что, уже жалеешь о своем решении? Ох, не следовало мне брать тебя с собой, брат. Я говорю совершенно серьезно. Я нисколько не обижусь, если ты вернешься назад прямо сейчас, – ведь ты принял решение о путешествии в самую последнюю минуту, верно? Помимо прочего,