Другая миссис Миллер. Элисон Диксон

Будучи под сильным влиянием романтики и выделяемых при беременности гормонов, она думала об аборте всего тридцать секунд до того момента, пока не бросила эту идею ради кое-чего более светлого: шанса на статус, приличествующий ее фамилии. Красивый муж, прекрасный дом в пригороде и новорожденный малыш, который свяжет это все вместе. Они согласились провести гражданскую церемонию без особой подготовки. Это привело бы в ужас мать Фиби, будь она жива, но Дэниэл, кажется, был рад избежать расходов, особенно учитывая его, мягко говоря, неоднозначное отношение к событию. Он почти не отреагировал на новости о ребенке, но немного смягчился, когда узнал, что это будет мальчик.

      К сожалению, мечтам о домашнем блаженстве для дочери, которые питала мать Фиби, не суждено было сбыться. Их сын, Ксавьер Томас Миллер, родился мертвым на двадцать восьмой неделе. Он был похоронен в крошечной могилке, и она так и не собралась с духом сходить туда со дня короткой и тихой церемонии, на которой присутствовала только она и Уайатт.

      Несмотря на потерю, у них все было хорошо еще несколько лет. Уайатт получил лицензию консультанта и начал собственную практику. Фиби пыталась работать в компании отца. Они делали все то, чем занимаются пары, не связанные детьми и финансовыми проблемами: путешествия, концерты, временные увлечения, которые быстро отбрасываются, например, навязчивая идея Уайатта варить собственное пиво и более дорогие попытки Фиби коллекционировать современное искусство и фотографировать. Но когда им стало под тридцать, непроговоренный вопрос, стоит ли попытаться заново, зазвучал громче, и Уайатт наконец спросил об этом под карпаччо и коктейли во время празднования восьмой годовщины в их любимом местном итальянском ресторане «У Франчески». Может, вино разогрело ей кровь, а может – мерцание свечей в его глазах, но она согласилась прекратить прием противозачаточных и посмотреть, куда приведет их природа. В итоге природа потерпела неудачу, и дело дошло до ЭКО и четырех безрезультатных попыток.

      Болезнь отца позволила ей окончательно спустить все на тормозах. Не то чтобы уход за ним стал ее обязанностью – вокруг него всегда была целая команда сиделок, – но она могла, как минимум, заявить об эмоциональном истощении, и Уайатт уступал. Это отвлечение от провального мероприятия с деторождением стало одним из немногих добрых дел, которые сделал для нее Дэниэл, пусть и непреднамеренно.

      Но она все время чувствовала этот перелом: с того момента, как сказала Уайатту, что устала от попыток забеременеть. И сейчас, должно быть, пришел тот день, когда они оба признают, что неплохо провели время, но пора заканчивать с этим парным аттракционом. Почти пятнадцать лет вместе, десять из них в браке – это значительное достижение. Особенно в ее семье.

      Она вздохнула.

      – Хорошо. Что будем делать?

      Он с облегчением открыл портфель.

      – Я рад, что ты готова к предложениям. У меня тут есть кое-какие бумаги.

      Ой. У него уже