Скованная временем. Райса Уолкер

из Перу в декабре, в Браяр Хилл сказали его отцу, что Трей будет принят в выпускной класс осенью, поэтому он был на домашнем обучении в течение всего этого времени. Но в январе неожиданно появилось свободное место, и он смог приступить к учебе в весеннем семестре. Это было похоже на то, как я получала свое место, когда папа согласился на эту работу.

      Я тоже рассказала ему свою двухминутную биографию, или по крайней мере версию, которая была правдой час назад, и мы говорили о музыке и кино в течение нескольких минут. Или, скорее, Трей говорил, а я слушала и кивала.

      Когда мы поднялись по эскалатору к солнечному свету, я остановилась и закрыла глаза, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться.

      – Ты в порядке? – спросил Трей. Я отрицательно покачала головой.

      – Здесь всего несколько кварталов до нашего дома, и я… я не думаю, что она будет там. И мне страшно.

      Мне показалось странным говорить это кому-то, кого я едва знала, но Трей был настолько дружелюбен, что трудно было держать дистанцию.

      – Что ж, – сказал он, – будем беспокоиться об этом, когда выясним, ладно?

      Когда мы добрались, мне даже не пришлось использовать ключ. Я разглядывала окна дома, когда Трей открыл почтовый ящик и заглянул внутрь – вся почта была адресована кому-то по имени Судхира Сингх. Но, как только мы завернули за угол, я сразу поняла, что мама там не живет. Розовые гофрированные занавески с завязками никогда бы не висели в том доме, где жила Дебора Пирс. Если бы такие занавески продавались вместе с домом, они были бы сняты и выброшены в мусорное ведро еще до того, как первую коробку для переезда вынут из грузовика.

      ∞ 7 ∞

      Казалось, я совсем обессилела, и все, что я могла сделать, это спуститься со ступенек дома. Трей взял все на себя и повел меня к Массачусетс-авеню, где мы нашли кофейню. Он усадил меня у окна и вернулся с двумя чашками кофе и двумя черничными булочками. Я пообещала возместить ему все, но он только рассмеялся, сказав, что с кофе и булочками все равно не выйдет достойного свидания.

      – А почему ты думаешь, что этот временной сдвиг заставил твоих папу и маму… исчезнуть? – спросил он. – Ты сказала, что это случалось уже дважды, и никто не исчезал. Почему именно в этот раз?

      – Я не знаю. На самом деле я даже не задумывалась об этом, – я сделала паузу на мгновение, прокручивая в голове все, что помнила. – В доме моей бабушки были две фотографии, и ее друг Коннор сказал, что они обе были копиями одного и того же семейного портрета. Одна из них хранилась в защищенной зоне. В защищенной от временны́х сдвигов одним из этих медальонов. Когда я увидела эти копии сегодня, это были портреты двух разных семей, возглавляемых одним и тем же человеком.

      Я сделала глоток кофе, прежде чем продолжить:

      – Должно быть, что-то изменило ход жизни этого человека на фотографии, возникло два разных пути. И да, Коннор и Кэтрин могут ошибаться или лгать, одна фотография может быть отредактирована, или мужчины могут быть братьями-близнецами, я не знаю… Но я почти уверена, что человек на тех фотографиях