Скованная временем. Райса Уолкер

была логика, и она много лет работала в ХРОНОСе, программируя компьютеры, которые использовались для отслеживания исторических миссий и анализа собранных данных.

      Я сделала глоток кофе, мечтая о капельке молока, чтобы избавиться от жгучего привкуса.

      – А что такое ХРОНОС? Это упоминалось в нескольких записях в дневнике.

      – Хроноисторическая Разведывательная Организация и Научное Обозревательное Сообщество, – сказал Коннор с набитым печеньем ртом. – Иллюстрация того, что американцы из будущего так же охотно, как и их предки, придумывают именования, чтобы получить красивую аббревиатуру.

      – Во всяком случае, – сказала Кэтрин, приподняв бровь, – моя мать любила свою работу в ХРОНОСе, и это неудивительно, поскольку она и все остальные люди моего времени буквально рождены любить свою работу. Но я думаю, что в ее душе был какой-то маленький элемент страсти к путешествиям. Выбранный ею для меня подарок означал, что я увижу разные времена и территории…

      – Но, – немного неуверенно прервала я ее, – а как же свобода выбора? Я имею в виду, что если бы ты предпочла стать химиком, как твой отец? Или пекарем? Или…

      Кэтрин улыбнулась, но это была улыбка усталого человека. Я поняла, что ей уже не в первый раз задают эти вопросы.

      – Да. Но многое говорит в пользу внесения некоторых корректив еще до рождения ребенка. Сколько времени тратится сегодня на обучение детей различным навыкам, которые они не только никогда не будут использовать, но даже и не подумают использовать? Я помню, как твоя мать жаловалась, что ей никогда не понадобится умение вычислять квадратный корень, и даже когда я заставляла ее делать домашнее задание по математике, мы обе знали, что она была права. Не пойми меня неправильно, люди все еще изучают предметы, выходящие за рамки их профессии. У нас все еще есть хобби и увлечения. Но мы все заранее знаем главный маршрут к нашей основной цели, когда путешествие только начинается, мы не сожалеем о цели, и у нас нет никакого желания изменить ее. В конце концов, наша генетическая структура гарантирует, что мы будем гораздо лучше справляться с нашей работой, чем с любой другой, и выполнять ее намного лучше, чем те, у кого не было этого избранного дара.

      – Значит, все, чем ты являешься, было предопределено еще до твоего рождения, этим… усовершенствованием?

      – Нет. Единственное, что изменили до моего рождения, – это мой избранный дар. У меня есть некоторые природные дары от моих родителей – моя мать могла прекрасно петь, и у меня довольно хороший слух. Как и ты, я унаследовала глаза своего отца, хотя тебе повезло больше – глаза Гарри гораздо ярче.

      Коннор наклонился вперед и слегка прищурился, глядя мне прямо в глаза:

      – Очень… зеленые, – я не знала, был ли это комплимент и утруждался ли Коннор подобными любезностями, поэтому просто кивнула.

      – У меня также есть некоторые остаточные эффекты от выбранных даров, которые получили мои родители. Как и моя мать, я хорошо разбираюсь в компьютерах, – Коннор насмешливо