Человеческие истории. Родом из детства. Павел Казиев

– это способность найти в чужом что-то свое… или найти самого себя новым в чужом».

      «Так что теперь получается? Ищи в этом мире что-то свое… и себя нового?..

      Тише. Тише. Успокойся! – похлопал он себя по щекам. – Куда тебя понесло на задворки вселенной? Отпуск уже совсем скоро. Соберись! У тебя же клиент на подходе».

* * *

      – Я чувствую, что я одна, – произнесла она.

      – И?

      – Но в то же время я понимаю (и я согласилась с тобой в прошлый раз), что это моя жизнь и моя игра.

      – Ну… – запротестовал было он. – Мы говорили немного не об этом, а…

      – А я хочу гармонии. Я хочу любви, – перебила она его.

      – Что тебе мешает это иметь? – пошел он за ней.

      – Он! – рассерженно произнесла она, энергично стукнув своим маленьким кулачком по коленке. – Он мешает и все портит!

      – Как?

      – Ну, постоянно обижается.

      – Понятно, – улыбнулся он. – В твоей игре есть еще кто-то, и с этим приходится считаться?

      Она ушла в себя. Видно было, что вопрос попал в цель и теперь Правда боролась со Злостью.

      «Хорошо, – подумал он, – продолжим в твоей терминологии».

      – А может, игра не твоя? – спросил он, как только она вопросительно подняла на него глаза.

      – Как не моя? – растерялась она.

      – У него есть основания для обиды?

      Она вроде собралась ответить, но он ее перебил:

      – Только честно! Ты ведь для этого здесь?

      Улыбнувшись, она вновь ушла в себя. По тому, как сжимались ее губы, было видно, что в ней шла борьба. Но, похоже, в этот раз она пошла за Правдой, а не за Оправданиями.

      – Да, кажется, у него действительно есть для этого причины. Наверное, я слишком ревнивая. Но, он…

      – Прости, – перебил он ее, – мы сейчас не его обсуждаем. Мы сейчас о тебе говорим.

      – Да, – сдалась она.

      – И что ты делаешь, когда он обижается?

      – Я злюсь!

      – Это то, что ты чувствуешь. А что ты делаешь? Как ты это выражаешь?

      – Я обижаюсь в ответ. Объявляю ему бойкот, – расстроенно произнесла она.

      – Кто придумал эти правила в твоей игре?

      – Я.

      – Кто по ним играет?

      – Тоже я.

      – Кого это не устраивает?

      – Меня… В первую очередь меня.

      – Что думаешь теперь с этим делать?

      – Буду менять правила… Иначе это действительно не моя игра.

      – Что именно ты будешь менять?

      – Надо научиться договариваться. Надо научиться просить прощения… – И, чуть подумав, добавила: – Но это будет непросто…

      – Что же тебе может помешать?

      «Обида. Гордость. Еще сотня каких-то причин», – мысленно ответил он за нее.

      – Только я. Но как просить прощения? Это совершенно не мое… Я не умею…

      Они стояли на развилке. Можно было пойти по нескольким направлениям.

      Чуть задумавшись, он сказал:

      – Давай, как у нас говорится, сместим фокус… Как не попадать в такие ситуации, чтобы потом не извиняться?

      – А это вообще возможно?

      – А