Ягодный возраст. Виктория Вита

егантным» движением поднимаю своё тело пятьдесят второго размера с кровати… ну хорошо, пусть далеко не лёгким и совсем не элегантным, всё равно никто не видит и не оценит: ребёнок спит, а коту абсолютно всё равно, как я свалилась со своего допотопного ложа.

      Чайник брошен на плиту, душ, и только после этого – взгляд, полный надежды, в зеркало.

      Лицо женщины «слегка» за сорок, и даже это не портит мне настроения.

      Взгляд решительный: «Я тебя не знаю, но всё равно накрашу». Несколько секунд борьбы с собственной внешностью, результат – блеск, я вполне узнаваема!

      Чайник на кухне подал признаки жизни: лучше поздно, чем никогда!

      Из спальни голосом Олега Табакова запел кот Матроскин, и через долю секунды из-за угла показалась розовая, ещё совсем сонная рожица моего трёхлетнего чуда с взлохмаченной светлой макушкой.

      – Мамочка, ты меня не буди, я ещё не плоснулся! Он плосто хоцет писать! – и Вадим, показав пальчиком на штанишки, гордо прошлёпал в туалет. Моё сердце захлестнуло горячей волной любви и нежности. Как прекрасна жизнь! Мой самый родной, единственный на свете человечек, объяснивший смысл жизни, во всяком случае, моей, своим существованием.

      – Дитё, ты завтракать будешь?

      – Низасто! Я смотлю мультик, не месай!

      Праздник души! Всего три года, и я ему уже мешаю, а впереди ещё школа и половое созревание. Ой, мамочка! Так, решаю неприятности по мере их поступления, а сейчас кофе, бутерброд с сыром. А надо бы овсяную кашу и чашку зелёного чая, и желудочно-кишечный тракт сказал бы «спасибо». Перебьётся этот тракт! Зато быстро, вкусно и, главное, в данный момент я получаю удовольствие.

      Я, конечно, в курсе, что чревоугодие – это один из смертных грехов, и наш диетолог категорически утверждает, что от акта (он так и говорит «акт») потребления пищи ни в коем случае нельзя получать удовольствие, это равносильно медленному самоубийству. Но спрашивается: зачем мне вечная жизнь? Кстати, действительно зачем, если рядом уже не будет дорогих моему сердцу людей, да ещё и придётся вечно питаться каким-нибудь проросшим овсом или одними капустными листьями? А всё-таки интересно: сколько живут кролики? Кажется, меньше, чем хищники? – да, но черепахи – дольше…

      – Мамочка, хочу одеваться!

      – Бегу, котёнок!

      Не хочу быть черепахой и не буду, а диетолог с его впалой грудью, лопатками как два крыла, карандашными коленками и вечно голодным блеском в запавших глазах лучше бы отправился на «Мосфильм» или в Голливуд, где последнее время стали популярны фильмы об ужасах фашистских концлагерей. Он так похож на узника, что его даже гримировать не нужно.

      – Мама!

      – Уже прибежала!

      Что за чушь с утра лезет в голову? Сейчас одену малявку, съем ещё бутерброд с колбасой, и пусть враги плачут.

      В спальне дитё развлекалось по мере сил, спокойный просмотр мультиков его явно не устраивал. Увидев меня, он с радостью и удвоенной энергией запрыгал на моей раритетной, 60-х годов, кровати.

      – Ребёнок, если ты помнишь, я только вчера её, то есть кровать, ремонтировала. Так что, пожалуйста, прекрати безобразничать.

      Моя просьба, как глас вопиющего в пустыне, естественно, осталась без ответа. Скачки продолжались. В кровати что-то угрожающе хрустнуло. Кажется, сегодня ночью я всё-таки буду спать на полу. Ну что же, это полезно для позвоночника.

      Да, прекрасно иметь высшее медицинское образование, особенно если оно сочетается со здоровым… со здоровым ли, вот в чём вопрос, оптимизмом.

      Подхватив Вадимку под мышки, не упустив удобного момента, чтобы чмокнуть его в макушку, извлекаю его, несмотря на активное сопротивление, из пижамы. Он хохочет, так солнечно и заразительно, что нет сил выдержать роль серьёзной матери, которая во всём должна являться положительным примером. Итог – минут пять драгоценного утреннего времени уходит на весёлую возню в кровати с догонялками, щипалками и щекоталками. Наконец всё-таки мы добрались до одежды: трусики, колготки, штанишки, футболка, кофточка – всё как при ускоренном просмотре киноленты.

      Так, сын одет, теперь быстро: еду в одну кошачью миску, свежую воду – в другую. Кот уже минут двадцать демонстрировал, что находится на грани, отделяющей голодный обморок от мучительной голодной смерти. Наше веселье выглядело так чудовищно на фоне его кошачьих страданий, что он отказывается от каких-либо комментариев. Лауреаты «Оскара», «Ники», «Тэффи» и иже с ними отдыхают по сравнению с актёрским талантом Коси.

      Звонок в дверь.

      Это Глафира или просто Глаша, соседка и мать троих детей, семилетнего Степана и четырёхлетних Маши и Вани. Ей двадцать семь лет, она беременна, и снова двойней, замужем и не работает. Муж Глаши то ли в этом, то ли в следующем году должен получить сан священнослужителя и приход.

      Учитывая количественные и качественные темпы прироста их семейства, отца Фёдора должны назначить, по меньшей мере, настоятелем Казанского собора, но, как я думаю, это, скорее всего, будет какая-нибудь деревня типа Простоквашино с населением, состоящим из почтальона Печкина, кота