Королева ходит последней. Ольга Валентеева

даже в неравном бою. Не доказал, и я стала заложницей короля Илверта. Год нашего брака вспоминался сумбурным страшным сном. Илверт ненавидел меня, и не скрывал этого. Все, чего он хотел, – чтобы родила как можно больше детей, поэтому позвал в свою постель, когда наш сын был совсем еще крошкой. Но я тоже не была глупой и пила отвары. Наследника король уже имел, на этом хватит.

      А затем Изельгард все-таки победил. Ночами мне до сих пор снился Илверт. Его чуть удивленное лицо, когда всадила ему в грудь кинжал. Некрасиво изогнутые губы, пальцы, вцепившиеся в подлокотники трона. И капельки крови, постепенно окрашивающие одежду в торжественно алый. После таких снов всегда хотелось чего-то… Того, чего у меня никак не могло быть. Покоя. Слово горчило на губах, когда произносила его по-изельгардски. А вот по-литонски звучало очень даже неплохо. По-кой. Покатала на губах. Да, хорошо.

      – Вы грустны, моя королева.

      Ах, да, совсем забыла! Юный Мартин Фейн – мой очередной фаворит. Все достоинства Марти заключались в хорошенькой мордашке. А еще мне нравились его пушистые золотые волосы, но в постели с ним было скучно, и я уже подумывала, на кого другого сменить этого пустоголового мальчишку. Пустышка, шут, у которого внутри никогда не будет ничего больше нарядов и пиров. Тьфу.

      – Погода не радует, – решила все-таки ответить.

      – Может, я сумею развеять вашу тоску? Например, хотите, исполню балладу, которую написал для вас?

      – Обойдусь.

      Только баллады мне и не хватало. А вот Марти, похоже, оскорбился в лучших чувствах, потому что повесил нос.

      – Ступай, я хочу побыть одна.

      Еще мне тратить время на его угрюмую физиономию! И так настроение оставляло желать лучшего. Мартин поклонился и вышел из гостиной, а я снова вернулась к созерцанию дворцового парка. Ноябрь близился к концу. А с неба все-таки сорвались белые снежинки, больше похожие на крупу для кур.

      – Мама!

      Я вздрогнула и обернулась. Маленький Илверт проказливо шмыгнул в комнату и вцепился в мою юбку. Он был очень похож на мужа: некрасивый, нескладный ребенок, чернявый, с острым, хищным носом и живыми карими глазами.

      – Смотри, что я тебе принес.

      И Ил протянул мне большую шоколадную конфету в яркой обертке. Конфета подтаяла в детской ручонке и потеряла форму, но в глазах сына было столько радости и любопытства, что я взяла ее двумя пальцами.

      – Где твои воспитатели? – спросила я сурово. Почему король бегает по дворцу без присмотра?

      – Я от них сбежал! – гордо заявил мальчишка.

      – А зачем?

      – Хотел к тебе, – признался он. – А воспитатели не пускали. Сказали, ты занята государственными делами.

      – Они были правы, Илверт. Не годится королю огорчать своих наставников и вести себя, как…

      Как ребенок. Самый обычный ребенок, который слишком редко видит свою мать. Но я не могла переступить через себя и признать это.

      – … как какой-то голодранец, – закончила фразу.

      – Но