Перо Мнемозины. Далия Трускиновская

это было выгодно, потому что прямо к многоэтажке примыкала огромная типография, если смотреть с улицы – двухэтажная, но Руслан знал, что там просто высоченные потолки – под огромные печатные машины-рондосеты.

      – И послушайся доброго совета – переезжай в наш отель. Это он так считается – отель, на самом деле там живут постоянно.

      – А зачем?

      – Ты ведь подписку о неразглашении давал?

      – Ну?

      – Так в отеле разглашать некому, все – свои.

      – А личная жизнь?

      Тимур расхохотался.

      – По-твоему, в отеле штаб-квартира полиции нравственности? Да живи с кем хочешь, лишь бы не во вред делу! Вот уж это никого не касается.

      – А если разболтаю?

      Тимур вздохнул.

      – Ты не забывай, где работаешь, – напомнил он. – И телочке твоей чистку проведут, и тебе – соответственно. И проснешься ты в общинных мастерских, дурак дураком… Погоди, не гоношись! Ты еще ничего такого не знаешь, чего можно разболтать!

      Руслан отпустил дверную ручку.

      – Я тебе еще раз говорю – тут не так уж плохо. И ты делаешь очень важное дело. Действительно важное – потом поймешь. Просто об этом не надо кричать на всех перекрестках. Помнишь, по телеку сюжет показывали – как террористы театр захватили?

      – Помню.

      – Там тут же перед театром дивизия журналистов образовалась. Серьезные люди приехали, спецназ подтянулся. Надо что-то делать, надо переговоры вести – и, помнишь, как они ход через подвалы искали? А пресса, мать ее, как только что-то краем уха услышит, так всей дивизией в мобилки орет: спецназ, мол, справа и сверху решили пустить! А террористы эти сообщения перехватывали… Сколько человек они там расстреляли, пока газ пустили? Это не у террористов на совести, это – у болтунов на совести, мать их так и перетак!

      Тимур завелся всерьез, а когда выругался – вскочил и отошел к окну.

      – Ты чего? – совсем нелепо спросил Руслан.

      – Сестренку у меня там положили, двоюродную, я еще маленький был… Теперь – ясно? Я как слышу слово «фанатик» – у меня ширма задвигается… Поэтому я тут.

      – Давай лучше объясняй, что делать надо, – помолчав, попросил Руслан.

      Он полагал, что в рабочем процессе догадается, какая связь между фанатиками и буквой «М».

      Тимур подошел к столу. Там лежали вразброс детские рисунки, фотографии, большие и маленькие, небольшие альбомчики, картонные игрушки, а также немалая куча игрушечного оружия и из яркого пластика, для самых маленьких, и черного, почти как настоящее.

      – Сейчас я тебе текст дам. Прочитай и подбери к нему по ассоциации фактурку.

      Он вывел на монитор текст, Руслан сел в кресло и принялся читать.

* * *

      «Я помню, как залезла под лестницу и нашла там большую кучу еловых шишек. Теперь я понимаю, что их приготовили для растопки. Это для нас была дача, а кто-то там жил и зимой, топил печку… печку помню, мы как-то открыли ее и что-то туда спрятали, что-то очень важное, кажется, пистолеты и пистоны… Я не помню, наверно, Лешка их потом вынул, я не