Детективное агентство Дирка Джентли (сборник). Дуглас Адамс

решительно отрицал.

      А потому находился в весьма удобном положении, чтобы в конечном итоге – совсем чуть-чуть – сжульничать.

      И тень чертогов наслажденья

      Плыла по глади влажных сфер,

      И стройный гул вставал от пенья,

      И странно-слитен был размер

      В напеве влаги и пещер.

      Какое странное виденье —

      Дворец любви и наслажденья

      Меж вечных льдов и влажных сфер.

      – Боже правый!.. – Профессор вздрогнул и проснулся.

      От вина и заунывного голоса чтеца его сморило, и теперь он удивленно озирался, однако вокруг ничего не изменилось. В огромном зале, в теплой, умиротворенной тишине звенели слова поэмы Кольриджа. Поморщившись, профессор вновь задремал, на этот раз не так глубоко.

      Стройно-звучные напевы

      Раз услышал я во сне

      Абиссинской нежной девы,

      Певшей в ясной тишине,

      Под созвучья гуслей сонных,

      Многопевных, многозвонных,

      Ливших зов струны к струне.

      О, когда б я вспомнил взоры

      Девы, певшей мне во сне

      О Горе святой Аборы…

      Дирк все же поддался на уговоры погрузиться в гипнотический сон и дать прогноз относительно того, какие вопросы будут в билетах летней сессии.

      Идею подсказал он сам, когда принялся перечислять, чего именно не станет делать ни при каких обстоятельствах, только чтобы доказать отсутствие у него предполагаемых и усердно отрицаемых им способностей, пусть даже ему этого очень хочется.

      Чтобы раз и навсегда покончить со слухами и доказать, что они – не что иное, как полный абсурд и чепуха, он согласился на гипноз, но на тщательно обдуманных условиях: он запишет предсказание методом автоматического письма, запечатает в конверт и сдаст на хранение в банк. Точность прогноза можно будет проверить только по окончании экзаменов.

      Нечего удивляться, что после этого его то и дело просили разрешить взглянуть на предсказания за довольно кругленькую сумму. Такие предложения его возмущали. Он называл их непорядочными…

      Дух мой вспыхнул бы в огне,

      Все возможно было б мне.

      В полнозвучные размеры

      Заключить тогда я мог

      Эти льдистые пещеры,

      Этот солнечный чертог.

      Через некоторое время те, кто случайно сталкивался с Дирком в городе, вдруг стали замечать встревоженное, обреченное выражение на его лице. От расспросов он сперва отмахивался, но в конце концов нечаянно обронил, что его матери срочно требуются чрезвычайно дорогие услуги частного дантиста, а денег нет.

      С этого времени прием добровольных пожертвований на лечение матери взамен на беглый просмотр предсказанных им экзаменационных вопросов пошел как по маслу, без лишней шумихи.

      Затем вдруг выяснилось, что таинственную операцию по силам выполнить одному-единственному хирургу-стоматологу родом из Восточной Европы, проживающему в Малибу. И размеры пожертвований моментально взлетели до небес.

      Разумеется, Дирк не