Найти Лёню. А. Авинова

меня сюда, как обычно, даже не спросив моего мнения. Хотя я не замедлила выразить свое отношение молчанием. Я не разговаривала с ними всю дорогу. Но, наверное, они были только рады этому. Так что тут я дала маху, надо было спорить и брюзжать – ни мать, ни отец терпеть этого не могут. Глядишь, и повернули бы назад. А еще лучше, если бы они меня высадили где-нибудь по дороге и оставили одну.

      – Ну и дыра! – вздохнула мама. Я усмехнулась, она озвучила мои мысли. Мама в своих шикарных шмотках явно не вписывалась в обстановку.

      – Ну же, девочки! – бодро воскликнул отец. – Потерпим всего пару лет, а потом снова вернемся в Москву.

      – Тебе-то хорошо говорить, – сказала мама. – Ты будешь работать, а мне что тут делать?

      – То же, что и в Москве, – улыбнулся отец. – Массаж, маникюр, укладка, пилатес.

      – Ты с ума сошел? – возмутилась мама. – Я уверена, тут нет ни одного приличного парикмахера. Не говоря уж обо всем остальном.

      – Дорогая, ты драматизируешь, – сказал отец.

      Словно в насмешку ему мы как раз проезжали мимо парикмахерской. Выглядела она убого. Выцветшая вывеска гордо носила название «Салон красоты «Анжелика». Так, кстати, зовут мою маму. Мы втроем расхохотались. Даже я не смогла сдержаться.

      – Да уж, мама, ты явно не жена декабриста! – сказала я.

      – Это точно. Мне до них далеко, – мама никогда не обижалась на правду.

      Папа взял мамину руку и поцеловал ее. Я думаю, в ней он больше всего ценил прямоту и открытость. Поэтому их брак и продержался так долго. Мои родители не были самыми добрыми или хорошими людьми на земле, но они хотя бы признавали это.

      Отец работал в компании по добыче полезных ископаемых. Они добывали все, что можно добыть – руду, уголь, золото. В Москве у него был довольно высокая должность, но, чтобы расти дальше ему не хватало опыта руководства предприятием. Поэтому его компания отправила его в этот маленький город набираться знаний. А через пару лет ему обещали новую должность в московском офисе. Так что мы собрали пожитки и отправились на север в этот медвежий угол. Отец сам выбрал этот город. Несколько лет назад практически сразу после окончания университета он приезжал сюда по работе. Ему понравилась природа. И он решил вернуться.

      Мне повезло больше, чем маме – через год я поступлю в университет и вернусь в Москву или уеду учиться за границу. Я еще не решила до конца. Мои отметки в школе были хорошими, но ни один предмет не вызывал у меня восторга и желания изучать его дальше. Ни музыка, ни рисование, ни танцы не увлекали меня. Благодаря деньгам отца у меня была возможность не переживать по поводу сдачи ЕГЭ и поступления в университет. Так что я просто плыла по течению и особо ни о чем никогда не переживала. Иногда я задумывалась о поиске себя или о том, кем я хочу стать, но эти мысли никуда меня не приводили. Так что я просто проживала день за днем весело и беззаботно. Самое большое огорчение, которое со мной случилось за все мои семнадцать лет – это переезд в этот город. В Москве я оставила своих друзей – таких же беззаботных детей богатых родителей. Для меня это стало настоящей трагедией, ведь без них я впервые чувствовала себя немножко одиноко. Хорошо, что есть Интернет и можно общаться в Инсте и Тиктоке, но они все равно не заменят живого общения.

      Тем временем, мы подъехали к нашему дому. И хотя он был двухэтажный, но по сравнению с нашей московской квартирой казался совсем крошечным. Словно кукольный домик. Я тяжело вздохнула, хлопнула дверцей машины и пошла осмотреться. Перед домом была небольшая лужайка с травой, которую не мешало подстричь, а вся остальная территория была покрыта черничником. Над домом возвышалось несколько сосен. Я сорвала несколько ягод черники и засунула их в рот. Она совсем не была похожа на магазинную, намного мельче и кислее. Дом находился на берегу озера, я поднялась на пирс и посмотрела в воду. Она была почти черная, но тем не менее дно хорошо проглядывалось. По песчаному дну скользили маленькие рыбки.

      – Ну как тебе? – спросил отец, подходя ко мне.

      – А побольше нельзя было дом арендовать? – сварливо спросила я.

      – Это самый большой, – хмыкнул отец. – Тут тебе не Москва.

      – Это точно, – буркнула я.

      Отец обнял меня. Я уткнулась ему в плечо. Мы постояли так минуту, я смотрела как вода плещется о доски.

      – Тяжелая у тебя жизнь, – пошутил отец.

      – Не то слово, – улыбнулась я.

      – Ну, идем осмотрим наше пристанище?

      – Чур самая большая комната – моя, – крикнула я и побежала к дому.

      – Ты опоздала, твоя мать, наверное, уже ее заняла, – крикнул мне отец.

      Он оказался прав. Мама уже вовсю хозяйничала в доме, когда я вошла. К нашему приезду был сделан ремонт и обновлена вся мебель и техника. В доме было три комнаты, и гостиная, совмещенная с кухней. Самая большая комната была внизу, и мама уже заняла ее для них с отцом. Так что мне пришлось разместиться наверху, в одной из двух крошечных спален. Комната, как и весь дом, была обставлена мебелью из Икеи белого цвета. Видимо, на другое местный дизайнер просто был не способен. Хотя что-то