Око Всевышнего (сборник). Владимир Васильев

который знает, где сейчас Око. Орлы повсюду ищут его, но не найдут, если вовремя вмешаться.

      – Кто он? – только теперь перебил Бин.

      Сатэ прикрыл глаза и выдержал приличествующую паузу.

      – Юноша-паломник с Архипелага.

      – Островитянин? – Бин вскочил, сжав кулаки. – Великий Каома! Судьба мира в руках чужеземца!

      Первый-в-храме быстро овладел собой и сел.

      – Где он?

      – В столице. Прячется и ждет сигнала. Моего сигнала.

      – Что ты предлагаешь, Сатэ?

      Старик погладил короткую бороду.

      – Дай мне семерку избранников, и я приведу его сюда. Заодно и смену себе присмотрю. Надеюсь, что в этот раз избранники достойны… хм… тех юношей, что мечтали перенести Око с десятого Места на одиннадцатое сорок восемь лет назад.

      Бин задумался.

      – Хорошо, Сатэ. Только вот что: отсюда в Столицу семь дней пути и из Южного монастыря – четыре. Ведите чужеземца в Южный и возвращайтесь со свитой брата нашего Тао.

      Сатэ поразмыслил.

      – Ты как всегда мудр, Первый-в-храме! Орлы вряд ли сумеют предвидеть это.

      Бин поднес руку к груди:

      – Мудр лишь Каома, мы же – жалкие слуги его, внемлющие мудрым советам.

      Ритуальный поклон.

      Хлопок в ладоши. Появился монах-слуга.

      – Семерых избранников-до ко мне, младший.

      Монах склонил голову и исчез.

      – Кто будет первым, как думаешь? – спросил вдруг Сатэ.

      Верховный пожал плечами:

      – Все хороши. Хотя Даан Геш, пожалуй, покрепче остальных.

      – Геш? Сын Линга?

      – Да. Он уже Наставник, представь! Уже почти год.

      – А прочие кто?

      – Рут Ма, братья-близнецы Каат и Ао Хито, Юл Ю, Сань Но и Лоот Зин.

      Сатэ покачал головой:

      – Никого не знаю. Ты о них никогда не писал.

      Верховный нетерпеливо взглянул на громадные песочные часы, которые опрокидывали всего раз в сутки, в полдень.

      – Как зовут чужеземца?

      – Матурана, Старший.

      – Матурана, – повторил Первый-в-храме, шевеля губами, словно пробовал непривычное имя на вкус. – Странные у них на Архипелаге имена.

      Сатэ пожал плечами:

      – Наверное, наши имена им тоже кажутся странными. Кстати, – Сатэ понизил голос почти до шепота, – он родился в год Тигра-воина. Двадцать четыре года назад.

      Верховный неотрывно глядел на Сатэ, соображая, что это может означать.

      В таут входили избранники в одеяниях монахов; один был в зеленом плаще без каймы. Единственное, что отличало их от остальных обитателей монастыря – длинные волосы, собранные в пучок на затылке.

2.

      Два года назад, весной, Даану и еще шестерым монахам четвертого круга Старшие велели не брить более голов. Вопреки первому обычаю монахов Каома. В остальном их жизнь не изменилась. К исходу года Крысы Даан завершил четвертый круг, первым из своих сверстников. Настоятели предложили ему путь Наставника.