Совсем другая тень. Анатолий Ромов

восточными глазами навыкате. В жизни Азизова давно уже интересовало только «дело». Да еще, пожалуй, еда. Поскольку умение разбираться в людях тоже входило в «дело», сейчас, при третьей встрече, Азизов перебирал все, что помогло бы выявить истинную суть Вадима Павловича. Да, постепенно он приходил к выводу: похоже, это блатняк[3]. И совсем не исключено, что не просто блатняк, а вор в законе. Хотя и выглядит мирнее мирного: лет под шестьдесят, лысоватый, обрюзгший, с постоянно опущенными подслеповатыми глазами. Впрочем, внешность Вадима Павловича Азизова особенно не интересовала. После первой встречи с этим человеком Азизов убедился: ему можно доверять. Вадим Павлович знал тех, с кем он имел дело раньше. При этом знал многое о нем самом. Но главное, «дело», которое они с Вадимом Павловичем обговорили, его вполне устраивало. И сейчас это дело должно подойти к концу. Должно, подумал Азизов. Это еще не значит, что оно на самом деле подойдет к концу.

      Посмотрел на гостя:

      – Может, все же кусочек хачапури?

      Вадим Павлович покачал головой:

      – Не хочу. Вы ешьте.

      – Ну, смотрите, – Азизов взял кусок хачапури, теплого, истекающего маслом. Помешал ложечкой кофе, сделал глоток, и в это время зазвонил телефон. Азизов сделал еще один глоток, снял трубку:

      – Слушаю?

      – Роберт Арутюнович, это я… Ашот.

      Азизов хорошо знал голос говорившего, это был один из самых верных его подручных. Отлично понял Азизов и причину заминки, настоящее имя Ашота было Дереник. Но для Вадима Павловича и его людей Дереник должен был стать Ашотом.

      Азизов положил хачапури. Сказал:

      – Да, Ашот, слушаю. Что там?

      – Вроде, они приехали. Стоят там, где договорились.

      – Точно они?

      – Вроде. Стоят на условленном месте. Ну, а там… Я ведь не знаю, какой должен быть номер.

      – А у этих какой?

      – Московский. Шестьдесят шесть пятнадцать.

      – Подожди, не вешай трубку… – Посмотрел на Вадима Павловича: – Какой у них номер?

      Вадим Павлович усмехнулся:

      – Что, приехали?

      – Кажется, да.

      – Номер прицепной фуры шестьдесят шесть пятнадцать. Эм-ша. Спросите, сколько там человек. И как выглядят.

      – Сейчас… Ашотик, сколько людей в кабине?

      – Двое. Обоим лет под тридцать, один блондин, волосы длинные, второй потемней, лысоват.

      – Понятно. – Азизов опять посмотрел на Вадима Павловича: – Номер, какой вы сказали. В кабине сидят двое. Обоим лет под тридцать, один блондин, второй потемней. Лысоватый. Они?

      Вадим Павлович помолчал, изучая пол. Шевельнулся:

      – Они. Но сделаем, как договаривались. Не будем спешить. Надо на них посмотреть.

      – Понял. – Бросил в трубку: – Ашотик, приезжай за нами. Хорошо?

      – Хорошо. Буду через пять минут.

      Вместе с Вадимом Павловичем Азизов вышел на улицу. Через пять минут они сели в затормозившую у тротуара белую девятку. За рулем сидел смуглый крепыш, мускулистый

3

Блатняк (вор. жарг.) – лицо, побывавшее в заключении и имеющее отношение к преступному миру.