Смертельное путешествие. Кэти Райх

засну, как только голова коснется подушки.

      – Тебе нужно поесть.

      – Господи, Райан, с чего тебя так заботит мое питание? Право, ты хуже моей матери.

      В этот миг я заметила, что мне машет Ларк Тирелл. Он жестом указал на свои часы, а затем резко провел рукой поперек горла. Я кивнула и показала большой палец – мол, все в порядке.

      Сказав Райану, что готова с ним поговорить, но только поговорить, я убрала останки в мешок, сделала пометки на контейнере и вернула его сотруднику морга. Сняв защитный костюм, я вышла наружу в обычной одежде.

      Через сорок минут мы с Райаном сидели в кухне «Дома на горе» и ели сэндвичи с ломтями мяса. Райан только что посетовал на отсутствие пива – уже в третий раз.

      – Пьяница и обжора обеднеют, – отозвалась я, постукивая по бутылке с кетчупом.

      – Кто это сказал?

      – Согласно Руби, это из Книги притчей Соломоновых.

      – Я объявлю государственной изменой потребление легкого пива.

      Похолодало, и Райан надел лыжный свитер васильково-синего цвета, который идеально подходил к его глазам.

      – Это сказала Руби?

      – Нет, Шекспир. «Генрих VI».

      – А смысл в чем?

      – Руби деспотична, как и король.

      – Расскажи о расследовании. – Я откусила от сэндвича.

      – Что бы ты хотела узнать?

      – Черные ящики уже обнаружили?

      – Они оранжевые. А у тебя кетчуп на подбородке.

      – Регистратор и самописец нашли?

      Я промокнула салфеткой подбородок, дивясь тому, как можно быть таким обаятельным и в то же время неимоверно раздражать.

      – Да.

      – И что?

      – Их отправили в лабораторию НКБТ в Вашингтоне, но я прослушал копию записи речевого регистратора. В моей жизни не было ничего хуже этих двадцати двух минут.

      Я молчала, ожидая продолжения.

      – У ФАА имеется запрет на посторонние разговоры в кабине, пока самолет не наберет высоту десять тысяч футов, так что первые минут восемь пилоты сосредоточены на делах. Потом они позволяют себе расслабиться, отвечают на запросы диспетчеров, болтают о детишках, обсуждают недавний обед да игру в гольф. Вдруг слышится резкий хлопок – и все меняется. Пилоты тяжело дышат, болтовня сменяется выкриками.

      Райан судорожно сглотнул.

      – На заднем плане слышен прерывистый писк зуммера, затем стрекот, потом – душераздирающий визг. Парень из группы расшифровщиков опознал все звуки, которые мы слышали: отключение автопилота, превышение допустимой скорости, предупреждение по высоте. Очевидно, это означало, что на какое-то время пилотам удалось выровнять самолет. Слушаешь все это и представляешь, как отчаянно ребята боролись за жизнь. Проклятье!

      Он опять судорожно сглотнул.

      – Потом слышен пронзительный, леденящий душу вой. Сигнал опасного сближения с землей. Оглушительный хруст. И – тишина.

      Где-то в глубине дома хлопнула дверь, и стало слышно, как побежала вода по трубам.

      – Знаешь, как бывает, когда смотришь фильмы о дикой природе? Нет сомнений, что вот этот лев сейчас