Кэрель. Жан Жене

ты решил?

      Кэрель улыбнулся. И начал машинально расстегивать свои форменные брюки. Он сказал:

      – Ты поосторожней, а? Кажется, это не так уж приятно.

      – Ну давай, ведь не целочка же, небось.

      Голос Норбера был глухим и злобным. На мгновение все тело Кэреля напряглось от негодования, оно стало прекрасным, шея выпрямилась, плечи неподвижно застыли, трепещущие узкие бедра и маленькие сжатые ягодицы (которые из-за того, что ноги были расставлены, казались слегка приподнятыми) подчеркивали общее впечатление жесткости. Расстегнутые брюки болтались на его бедрах, как детский передник. Глаза его блестели.

      Все лицо и даже волосы излучали ненависть.

      – Слышь, приятель, я ж те сказал, что это в первый раз. Не выводи меня из себя.

      Внезапная резкость этого голоса подхлестнула Норбера. Его готовые к разрядке борцовские мускулы напряглись, и он так же резко ответил:

      – Послушай, не вколачивай мне баки. Со мной это не пройдет. Ты что, меня за фраера держишь? Я же заметил, как ты прогнал фуфло.

      И всей своей массой, охваченный негодованием от сознания того, что его обманывают, он вплотную приблизился к Кэрелю, так что их тела полностью, с головы до ног соприкоснулись. Кэрель не отступил. Голосом еще более низким и отчужденным Норбер добавил:

      – Ну хватит уже. Ты что, не хочешь? Ведь ты же сам напросился. Вставай раком.

      Такого приказа Кэрелю еще никто никогда не отдавал. И хотя приказ исходил не от старшего по званию, он должен был подчиниться этому силовому натиску и согнуться. Ему захотелось подраться. Мускулы его тела, руки, бедра, икры ног были наготове, напряжены, сжаты, взведены, он поднялся на цыпочки. И почти у самых зубов Норбера, дыша ему прямо в рот, Кэрель произнес:

      – Ты ошибаешься. Я хочу твою жену.

      – Посвисти еще.

      Пытаясь повернуть его, Норбер схватил его за плечи. Кэрель попытался его оттолкнуть, но в это мгновение его расстегнутые штаны немного соскользнули. Чтобы не дать им окончательно упасть, он еще шире расставил ноги. Оба мужчины смотрели друг на друга. Матрос знал, что, несмотря на атлетическое сложение Норбера, он все равно сильнее него. Тем не менее, он поднял штаны и немного отступил. Мускулы его лица обмякли. Он сдвинул брови и, наморщив лоб, смиренно кивнул головой.

      – Хорошо.

      Двое мужчин, продолжая стоять лицом к лицу, вдруг отступили и одновременно заложили руки за спину. Необычная синхронность этого движения поразила их обоих. В нем заключался элемент согласия. Кэрель нежно улыбнулся.

      – Ты был матросом.

      Норбер шмыгнул носом и ответил с гордостью, голосом, в котором еще слышались злобные нотки: – Солдат африканских дисциплинарных войск.

      Только теперь Кэрель до конца почувствовал главную особенность голоса хозяина. Он был несгибаем. Казалось,