Нат Пинкертон и дом смерти. Сборник

зная, что инспектор обращается к нему лишь в случаях интересной и трудной работы.

      – Слава богу, что вы пришли! – воскликнул инспектор. – Теперь это загадочное преступление будет раскрыто.

      – Труп обнаружили именно в таком положении? – спросил Пинкертон, сердечно поздоровавшись с инспектором.

      – Да. Я не трогал его до вашего прихода!

      Сыщик молча взглянул на труп, а потом стал внимательно рассматривать картину. Мак-Коннел все это время не проронил ни слова. Составив суждение о происшедшем, Пинкертон сказал:

      – Этого человека убила именно та женщина, которая ему позировала! Она же и вырезала изображение лица, чтобы затруднить расследование!

      – Так оно и есть, мистер Пинкертон! – отозвался Мак-Коннел. – Почти все лето она появлялась здесь три раза в неделю в качестве натурщицы. Она всегда приходила, прикрывая лицо вуалью, чтобы мисс Аггор, хозяйка дома, не увидела его. Джон Мелвилл сказал, что эта женщина прежде жила в богатстве, а теперь стыдится зарабатывать себе на пропитание в качестве натурщицы и потому носит густую вуаль. Ее имени он не назвал.

      Нат Пинкертон прежде всего отправился к мисс Аггор, которая отказалась подняться в мастерскую, так как не могла видеть труп молодого художника. Ведь она любила Джона Мелвилла почти как сына.

      Она рассказала сыщику все, что знала, упомянув также о том, что художник в последнее время часто бывал расстроен и грустен, но ни разу не пожаловался ей.

      – Вы никогда не видели лица незнакомки?

      – Никогда! Я пыталась заглянуть ей в лицо, но вуаль всегда была так густа, что можно было различить лишь его овал!

      – Не приходилось ли вам встречать ее на улице, по дороге к вашему дому?

      – Приходилось! Она появлялась всегда из западной части города и всегда шла очень быстро!

      – Приезжала она когда-нибудь в карете?

      – Нет, всегда шла пешком!

      – Меняла ли одежду?

      – Нет, неизменно была в одной и той же!

      – Опишите мне ее подробно!

      – Натурщица носила длинное легкое пальто с черной кружевной оборкой. Оно плотно облегало ее фигуру и выглядело очень дорогим! А на голове всегда была черная шляпа со страусовыми перьями!

      – В ее одежде вам ничего не бросилось в глаза?

      – Нет, ничего!

      – Как она вела себя?

      – По улице шла очень гордо, вид у нее был высокомерный! В первое время я ей симпатизировала, поверив, что несчастная женщина действительно вынуждена в силу обстоятельств сама зарабатывать себе на жизнь, но вскоре поняла, что это не так!

      – Вы никогда не слышали ее голоса?

      – Один раз мне удалось услышать ее серебристый смех. И еще сегодня утром, когда я спросила, окончен ли сеанс, она произнесла «да»!

      Когда Нат Пинкертон вернулся в мастерскую, инспектор спросил его:

      – Ну что? Показания хозяйки весьма скудны, не правда ли?

      Сыщик покачал головой.

      – Я так не считаю, – ответил он, – я сделал из слов мисс Аггор довольно много важных выводов!

      – Неужели?