Война за Проливы. Решающий удар. Александр Михайловский

что вся эта деятельность творится больше напоказ, на потребу шпионам из французского Второго Бюро, а на самом деле в Эльзасе уже все готово для начала последней франко-германской войны. Серьезные люди в мундирах цвета мышиной шкурки, поплевав на руки, уже взялись за кирки и заступы, готовясь перечеркнуть континент окопами от швейцарской до голландской границы, а офицеры в пикенхолмах размечают сектора обстрела для пулеметов, под огнем которых в землю будут тысячами ложиться пуалю в таких красивых разноцветных мундирах: синий верх, красный низ и большие ярко-красные петлицы с номером полка. Для удобства прицеливания германских шютце (стрелков) не хватает только белой мишени, намалеванной на пузе жалких лягушатников.

      А у лягушатников свои заботы: у них бедлам пополам с публичным домом, пожар и наводнение одновременно. Пролет лондонского метеора (теперь никто не назовет его тунгусским) сорвал со своего места не только президента Армана Фальера, но и множество других важных и осведомленных господ. Подобно стае вспугнутых уток со своих насиженных гнезд поднялись дипломаты с набережной Ка дэ Орсэ, чиновники разведывательного Второго Бюро, генералы Военного министерства, депутаты Национального собрания и другие важные господа, без которых невозможно правильное функционирование государственной машины. Это не значит, что принятие решений оказалось полностью невозможным, совсем нет. Просто оно стало дерганным, хаотичным и в значительной степени импульсивным и необдуманным. Главное, чтобы галльский петушок прокукарекал – а там хоть не рассветай.

      В ответ на всеобщую мобилизацию в Германии началась такая же мобилизация и во Франции. При этом ультиматум кайзера «прекратить играть в войну» был проигнорирован, потому что французские генералы пребывали в полной уверенности в неизбежности германского нападения. А еще французская разведка раза в два занижала численность германских войск, из-за чего под вышитыми генеральскими кепи бродили мысли о реванше за франко-прусскую войну. По мнению галльских стратегов, Россия, единственная из всех потенциальных участников назревшего конфликта, не стала проводить мобилизации, а это значит, что она не сможет устоять против австрийской армии и кайзер Вильгельм будет вынужден помогать своему бестолковому союзнику. Поэтому – аля улю пуалю – вперед, на Берлин и Петербург, как в славные времена императора Наполеона Бонапарта. А еще французскому правительству хоть чем-нибудь хотелось замазать стыд и позор, вызванный паническим бегством из Парижа всех облеченных властью, и единственным способом добиться того, чтобы все об этом забыли, была война. В таких условиях кайзеру Вильгельму и делать ничего не надо: дерзкий галльский петушок сам кинется в пасть многоопытному германскому лису.