Серые земли Эдема. Евгений Кривенко

шелковицы сквозил свет, осветляя выщербленные плиты. Между деревьев был проём, где днём виднелось море. Сейчас море исчезло, зато горели звёзды. Они образовали что-то вроде яркого венца, и я подосадовал, что не знаю, какое это созвездие.

      Что-то вроде серебристого сияния поднималось над тропинкой к нам. Моё сердце замерло, потом начало прерывисто стучать.

      Листва шелковицы над нами сделалась как серебряная филигрань…

      И вдруг всё погасло. Исчезло серебристое сияние, а звёздный венец рассыпался на тусклые угольки.

      Много раз я потом искал это созвездие в звёздных атласах через Интернет. Но не нашёл…

      – Ты видел? – странным голосом спросила Кира.

      – Да, какой-то свет… – пробормотал я.

      Кира долго молчала.

      – Это была женщина, – наконец прошептала она. – Женщина необычайной красоты, вся будто сотканная из света. У меня до сих пор мурашки бегут по коже. Кто это мог быть?

      Я не ответил. Ещё недавно я остро хотел Киру, но теперь всё ушло. На душе стало тревожно, темнота и звон цикад угнетали. Я поцеловал Киру и простился. Она, кажется, недоумевала. Адресами обменялись ещё днём.

      Я уехал утром, простившись с Нестором и потрепав за ухом Гелу. Странно, на сей раз она приняла это благосклонно. Малевич уехал ещё два дня назад, похудевший, но довольный брюнеткой. Крым разворачивал за окном автобуса свои открыточные красоты, а потом застучали по рельсам колёса.

      Я жевал купленные дёшево груши и, глядя сквозь пыльное стекло, с досадой вспоминал Киру. Всего-то раз и был секс. Ну что же, скоро я забуду её. Женщин будет много в моей жизни…

      Любовь – это нежный цветок и, когда срываем его, быстро вянет. Вянет и тогда, когда не срываем. Увядает от разлуки, от каждодневных семейных будней… Так думают обычно люди, и в общем правы. Я тогда не знал, что иные цветы клонятся, но не горят даже под огненным дыханием Армагеддона.

      4. Ветер будущего

      В Москве поезд прибыл на Киевский вокзал. Я вышел на просторную площадь – к искрящемуся на солнце фонтану, стеклянному мосту через Москву-реку, и вновь ощутил холодное дуновение: этот город я видел безлюдным и под покровом вечных сумерек. Что с ним может произойти?..

      Переночевал у родственников, долго ворочался на неудобной раскладушке. Наконец заснул.

      И, подобно Алисе, очутился в очень странном месте…

      В обе стороны уходит песчаный пляж, на него набегают тёмные волны, омывая ноздреватые льдины. Кроме застрявших торосов и редких камней на песке ничего нет. Чуть поодаль от берега вода растворяется в сумраке.

      Сзади раздаётся стеклянный звон, я оглядываюсь.

      И едва не сажусь на песок: ледяной замок возносится надо мною. Угрюмым синим светом тлеют шпили башен, холодный голубой свет стекает с витых лестниц, красные огоньки горят в тёмных узких окнах. Жутью веет от этого здания, построенного будто не людскими руками.

      Вот он, истинный Замок Ночи!

      К чёрной воде спадает лестница из голубого льда, по бокам