Серые земли Эдема. Евгений Кривенко

я поехал тогда в Грузию? Хотя понятно, почему. Падки русские на халяву, не воспитаны на пословице, что бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке.

      Я открыл дверь номера, но включать свет не стал. В окне рисовались силуэты сосен, а за ними чернела бездна с гирляндами огней – Ялта. Не попробовать ли уйти, когда все уснут?

      Откуда-то доносились голоса. Я на цыпочках подошёл к окну, рядом оказалась дверь на балкон. Она не скрипнула, когда я осторожно открыл её.

      К счастью для меня.

      Балкон шёл вдоль второго этажа отеля и был разделён перегородками на отдельные секции. Голоса доносились снизу – наверное, из номера подо мной.

      Один был женским, и сердце у меня заныло – он звучал холодновато, но странно чаруя:

      – Не суетись. Ты на свободе, а это главное. Ещё найдёшь возможности для развлечений.

      Ему ответил мужской голос, и я вздрогнул – слова прозвучали резко, как свист клинка:

      – Он обманул нас! Столько лет в заточении – и что? Наши руки связаны.

      – Поле боя вокруг тебя, – холодно возразила женщина. – Просто отложи меч и воюй руками других.

      – Этих? Они много болтают и не знают, что прочно лишь основанное на крови.

      – Они знают, – смех женщины ледяными колокольчиками прозвучал в темноте. – Пока теоретически, но из таких выходят лучшие. Рарох указал именно на них.

      Холодом потянуло из темноты. Я ничего не понял, но осторожно отступил. На этот раз под ногой скрипнуло – наверное, рассохшийся паркет. Сразу настала тишина.

      Я нащупал кровать и лёг, не раздеваясь. Сердце сильно билось, окно походило на чёрную яму – огни Ялты скрылись за подоконником…

      Вскоре я понял, что в комнате кто-то есть.

      Не раздалось ни единого звука, но будто красноватый отсвет разлился по полу, и я стал различать предметы. Серый прямоугольный глаз телевизора, подсвеченный снизу торшер, а рядом кресло…

      В кресле кто-то сидел.

      Я хотел вскрикнуть, но горло перехватило, и не смог выдавить ни звука. Как в кошмаре.

      – Не бойся, – прозвучал тихий голос. – Почему люди такие пугливые? Я просто Аннабель…

      Не досказав, она встала, и платье зеленоватой волной упало со стройной фигуры, открыв тёмные холмики грудей. Во рту у меня сразу пересохло.

      А женщина приблизилась – теперь тёплый розовый свет струился по её груди и бёдрам, стекал на пол красноватой лужицей.

      Красное и зелёное…

      Аннабель наклонилась, и пышные волосы упали вокруг моего лица, скрыв даже этот слабый свет. Её глаза казались чёрными провалами, едва видимые губы приблизились к моим, а рука проникла под рубашку и легла на грудь.

      Она показалась ледяной, но всё тело затрепетало…

      И вдруг Аннабель отпрянула.

      Свет снова упал на её лицо, и было видно, как расширились зрачки и ноздри. Она отняла руку, и ледяные пальчики скользнули по моему животу, так что меня бросило в жар.

      Но Аннабель резко выпрямилась, держа в руке бумажник.

      Я поразился: