Алмаз темной крови. Книга 1. Танцующая судьба. Лис Арден

и динь-дилень!

      Прочь с дороги, ночи тень!

      В ухе – пара колоколец

      Благовестят новый день!

      Дадли-ди и дидли-да!

      Нам и горе – не беда!

      Раскрывай глаза пошире —

      Мы – артисты хоть куда!

      Динь-дилень и трень-и-брень!

      Как скучать-то вам не лень?!

      Ну-ка, жизнь, давай вприпрыжку,

      Наизнанку, набекрень!

      Дидли-да и дадли-ди!

      Сердце – мячиком в груди!

      Мы за радостью поедем

      Хоть по Млечному Пути!

      Динь-ди-да и трилли-ли!

      Мы на сцене – короли!

      В нашей власти – смех и слезы,

      Лучше – нету на земли!

      Трень-и-брень и динь-дилень!

      Прочь с дороги, ночи тень!

      В ухе – пара колоколец

      Благовестят новый день!..

      Когда они покидали храм Лимпэнг-Танга, отправляясь в свое первое путешествие, эту песенку, ставшую вскоре их гимном, горланил ее сочинитель – Лорка. Его спутники только диву давались: и когда это он все успевает? За несколько дней, проведенных в храме, он успел подкатить к Рецине и получить от нее изрядную взбучку, переключился на Криоллу – и был за шкирку вытащен из девушкиной комнаты ее разъяренным братом. После этого ему пригрозили отлучением от труппы, и взяли с него честное благородное слово, что спутниц своих он оставит в покое, отдыхая в их обществе только душой, тело же предоставит в распоряжение поклонниц.

      Для легкомысленного бога Лимпэнг-Танг оказался даже чересчур предусмотрителен. Все, что могло понадобиться его артистам на первых порах – будь то посуда или костюмы, одеяла или сценический реквизит, сундук с приспособлениями для примитивной иллюзионной магии или провизия – все уже было сложено в две добротные повозки, запряженные парой выносливых коней. Вот чего он не дал своим детям вовсе – так это денег («Не мое дело» – так он выразился о финансах); зато вручил лично Лиуссу здоровенный короб с семейством чистокровных нильгайских глузд: трехметровых змей с шипастыми гребнями, обладающих гипнотическими способностями и ядовитых, отныне они должны были защищать повозки артистов во время вынужденных ночных стоянок, а также охранять театральную кассу и ценное имущество.

      Что касается первоначального репертуара, то здесь Лимпэнг-Танг оказался весьма суровым критиком, да оно и понятно – второй возможности произвести первое впечатление у его труппы не будет, поэтому ей предстояло сразу же вцепиться публике в горло мертвой хваткой, дабы не отпускать ее до конца времен. Головокружительные полеты Шонно и Криоллы на сотворенных для них трапециях капризного бога не впечатлили; акробаты несколько приуныли, пока Шонно не вспомнил о придуманном им почти год назад номере, который отверг распорядитель иремского цирка. Брат и сестра облачились в привезенные с собою костюмы, имитирующие расцветку хищных кошек и словно обливающие