Мужчины не ее жизни. Джон Ирвинг

книг, которые нередко жаловались, что автографы авторов – просто жуткие каракули, такие же нечитаемые, как врачебные рецепты, Тед Коул был королем автографов. В его подписи не было никакой спешки, даже когда он расписывался на чеках. А скорописный его росчерк больше напоминал курсивный шрифт.

      Теду не нравились ручки, и Мендельсон прыгал по магазину в поисках идеальной ручки – непременно авторучки, но чтобы у перышка был правильный кончик. А чернила непременно должны были быть либо черными, либо красноватыми, но строго определенного оттенка. («Чтобы больше было похоже на кровь, чем на пожарную машину», – объяснил Тед хозяину.) Что касается синего, то любой оттенок этого цвета вызывал у Теда отвращение.

      Так вот Эдди О’Хара и повезло – когда Эдди, взяв Рут за руку, шел с нею в «шеви», Тед никуда не спешил. Он знал, что любой охотник за автографами, приблизившийся к нему, – потенциальный извозчик, но Тед был разборчив – он не хотел становиться чьим угодно пассажиром.

      Например, Мендельсон представил его женщине, которая жила в Уэйнскотте. Миссис Хикенлупер сказала, что будет рада высадить Теда у его дома в Сагапонаке. Это ей почти по пути. Правда, ей еще нужно было зайти в магазин в Саутгемптоне, но не больше чем через час она освободится, а потом будет вовсе не против снова заглянуть в книжный. Но Тед сказал, чтобы она не беспокоилась, он сказал, что за час наверняка подвернется какая-нибудь другая попутная машина.

      – Но мне это правда совсем не трудно, – сказала миссис Хикенлупер.

      «Это трудно мне!» – мысленно ответил ей Тед.

      Он дружелюбным жестом отмахнулся от женщины, и она ушла с подписанным экземпляром «Мыши за стеной», который Тед не без муки душевной посвятил пятерым детишкам миссис Хикенлупер.

      «Она должна была бы купить пять экземпляров», – подумал Тед, но прилежно поставил свой автограф на одном, вписав имена потомков Хикенлуперов на одной-единственной тесной странице.

      – Мои дети уже выросли, – сказала миссис Хикенлупер Теду, – но когда они были маленькими, они вас очень любили.

      Тед на это только улыбнулся. Миссис Хикенлупер было под пятьдесят, а бедра ее напоминали бедра мула. В ней чувствовалась какая-то фермерская основательность. Она была (или казалась) садоводом-огородником, щеголяла широкой хлопчатобумажной юбкой, а колени у нее были красные, со въевшейся в них грязью. «Чтобы грядку выполоть, нужно на коленки встать». Тед слышал, как она сказала это другому посетителю магазина, который явно был таким же огородником – они сравнивали книги по интересующему их предмету.

      Со стороны Теда было невеликодушно относиться к садоводам-огородникам свысока. В конечном счете он ведь был обязан жизнью садовнику миссис Вон, потому что без предупредительного крика этого отважного человека Теду, возможно, не удалось бы спастись от черного «линкольна». И тем не менее миссис Хикенлупер была вовсе не тем попутчиком, в чьей машине Тед хотел бы добраться до дома.

      Потом подвернулся более подход�