Любовь. Макс Каменски

Кстати, они написаны на известном тебе языке?

      – В общем, да. Обычный русский язык, – ответил Сильвестор. – А тебе?

      – Да, я знаю его, – кивнул Ромунд, изучив один из свитков. – Русский, говоришь? Интересно. Кстати, а не твоё ли рабочее место?

      Сильвестор улыбнулся и поправил очки.

      – Увы. Я был бы рад владеть теми знаниями, которыми владел автор этих трудов. Но даже если я забыл своё прошлое, хоть что-то я должен был вспомнить. Находился я здесь долго.

      – Долго? И тебя не затащило в цельный мир?

      – Это не мир, это осколок. У меня такое подозрение, что он создан владельцем этих артефактов. Кстати, здесь его труды на английском и немецком.

      – А что это такое? – смущённо спросил Ромунд.

      – Эм… языки разных государств одного мира.

      – Это ты на одном из островов узнал? – юноша не мог не уступить любознательности, роясь в нагромождении книг и артефактов. – О, смотри, тут свиток написан странной вязью.

      – Вроде да… Не помню, – отстранённо ответил Сильвестор, вглядываясь в чёрный квадрат. На его лбу вздулась маленькая вена.

      – О! Ты посмотри, какую я штуку нашёл! – воскликнул Ромунд, открыв в куче разнообразного хлама железную конструкцию из прутьев, соединяющих шарики из разноцветного металла.

      – Дай-ка сюда, – попросил Сильвестор, и, переняв артефакт из рук Ромунда, поместил в центр чёрного квадрата письменного стола; чем-то щёлкнул, и небольшая с виду конструкция, резко раскрывшись, заняла собой весь стол. Шарики засветились и образовали маленькие образы островов, вращающиеся в потоках энергии вокруг яркого шара.

      – Карта! – догадался Ромунд.

      – Да, причём, заметь, миры соединены силовыми линиями.

      – Каждый остров соединён с несколькими. одним порталом! Ты говоришь, попадал сюда ранее? С какого из островов?

      – Не помню. Силовые линии непостоянны. Они меняются, если видишь.

      – Постоянное движение. Но ведь существует определённая вероятность, что изменения закономерны, – почесав подбородок, сказал Ромунд.

      – Закономерность происходящих случайностей, – пробормотал Сильвестор. – В принципе, да. Но рассчитать её…

      – А если предположить?

      – Что?

      – Не знаю. Думаю.

      – Думай, у нас много времени.

      – Кстати, карта неравномерна. Словно оборвана. Некоторые силовые линии уходят в пустоту.

      – Предел фантазии.

      Ромунд неожиданно всплеснул руками.

      – Ты гений! – воскликнул он. – Фантазия!

      – Что? – нахмурился Сильвестор и помрачнел. – Тебе не кажется. что вокруг стало несколько жарко?

      Из подсумка Ромунда донеслось встревоженное похрюкивание.

      – Посмотри, бумажная трава под ногами начинает…

      – Обугливаться! – заорал Ромунд. – Щиты!

      Наскоро созданный Ромундом щит едва сдержал мощную вспышку чистого света, пожравшую рабочую поляну со всем её содержимым – ничего, кроме пепла, она не оставила. Только два человека в обугленной одежде продолжали стоять среди выжженного пространства. И маленький