Агент его Величества. Вадим Волобуев

разумеется, без пошлостей – то что надо. А вы что предпочитаете?

      Лесовский коротко рассказал ему о своих предпочтениях. Твид рассеянно выслушал его, косясь куда-то в сторону, затем всплеснул руками и воскликнул:

      – Ну наконец-то! А мы уж заждались.

      Костенко проследил за его взглядом. В дверях стоит русский посол. Он был в торжественном иссиня-фиолетовом фраке и брюках того же цвета, с тростью в руке и при бабочке. Раскрыв объятья, Твид ринулся к нему.

      – Мой друг, мой дорогой старый друг, добро пожаловать к нашему очагу.

      Они обнялись, затем Твид подвёл его к Лесовскому и Костенко.

      – Здравствуйте, ваше превосходительство, – поздоровался барон с адмиралом. – Здравствуйте, Семён Родионович. Очень рад видеть вас снова.

      Стороны расшаркались и обменялись дежурными приветствиями. Затем Твид сообщил послу:

      – Адмирал сказал, что его эскадра поддержит нас в случае войны с Англией. Надеюсь, Россия не откажется от своих слов, когда дойдёт до дела. Не так ли, барон?

      Стекль кинул быстрый взгляд на изумлённого Лесовского и прокашлялся.

      – Много воды утечёт, прежде чем возникнет такая необходимость.

      – И всё же вы обещали. А мы, американцы, привыкли верить данному слову. – Он лукаво погрозил барону пальцем.

      Тот не ответил. Чувствуя неловкость ситуации, Костенко решил нанести контрудар.

      – Господин Твид, мы, русские, тоже привыкли верить данному слову, а потому рассчитываем, что нейтральность Соединённых Штатов в польском вопросе не останется пустым звуком.

      – О чём вы?

      – О польских капёрах, что, по слухам, нашли убежище в американских водах. Вам известно что-нибудь об этом? Барон Стекль имел на этот счёт беседу с госсекретарём, но тот уклонился от прямого ответа. Это настораживает.

      – Первый раз слышу. Впрочем, я не большой знаток в таких делах. Вам лучше поговорить с кем-нибудь из военно-морского ведомства.

      – И мы, безусловно, поговорим. Но прежде хотелось бы узнать позицию вашей партии.

      Твид озадаченно почесал подбородок.

      – Мы не несём ответственности за поступки администрации Линкольна, – помедлив, сообщил он. – Но если правительство скрывает правду, наш долг как оппозиции – вывести его на чистую воду. Я поговорю с Оделлом насчёт того, можно ли поставить этот вопрос на обсуждение в конгрессе.

      – Будем вам весьма признательны.

      Твид похлопал Костенко по плечу.

      – А вы – молодец. Никогда не забываете о деле. Это хорошо.

      Он поворковал ещё немного и откланялся.

      – Извините, господа, мне надо отойти на минутку. Не стесняйте себя, пейте вино, развлекайтесь. Я скоро вернусь. Хозяйственные заботы!

      Он ушёл, а Стекль обратил на Лесовского и Костенко взгляд, полный укоризны.

      – Прошу вас, господа, впредь не обсуждать вопросов, касающихся межгосударственных отношений, за моей спиной. Для нашего же общего блага.

      – О чём вы говорите, барон? – громыхнул адмирал. – Я и не думал что-то обещать этому