Ключ разумения. Александр Жарков

лестнице воистину сумасшедший, трудно даже назвать его просто смельчаком, настолько это было безрассудно. Ветер ревел и рвал, океан бушевал, шторм разыгрался не на шутку, высота от окна до воды была метров пятнадцать.

      Сердце деда похолодело, когда он глянул на безумца в трубу и увидел сосредоточенное лицо внука. И вдруг это лицо стало восторженным, казалось, он пел о своей возлюбленной, и, несмотря на все рыцарские походы и пережитые опасности, деду стало нехорошо.

      – Снимите его оттуда… как-нибудь, – прошептал он, опустившись на лавку корабели.

      – Принц, там принц! – казалось, он слышал, как несётся со всех лодок. Братья с лопатами вместо бород отдавали какие-то команды.

      Ветер был сильный, но он бил в башню и прижимал лестницу к каменной стене, и можно было медленно, но ползти вниз, а значит, пока беглецу везло. Но ведь Алекс не был опытным мореступом, он был всего лишь глупым влюблённым книжным мальчиком, и сколько его юные руки могли держаться за верёвку на ледяном ветру? А ветер вскоре переменился, и середина лестницы оторвалась от стены, и её стало отдувать в сторону. Хорошо что конец (который, кстати, метра на два не доставал до бушующих волн) с железными цапками, при падении сверху случайно зацепился за какую-то дыру, и был как бы намертво прибит к стене, иначе бы Алекса разбило о стену или вышвырнуло в лаву океана. В этой достаточно широкой дырище, служащей каким-то военным целям, показалась лохматая голова Поммореступа, который лично пытался железным крюком втянуть внутрь башни развевающуюся и крутящуюся лестницу. Кто-то подоспел ему на помощь.

      Король взял себя в руки и снова глянул в подзорку. Лестница была более-менее прижата к стене и сынок мог ползти вниз, но насколько хватит силёнок?

      – Мне надо быть в том проёме, – тихо попросил он кого-то, кто был рядом.

      …Когда Алекс опустился вровень с окном, и бешеный океан пытался укусить его за ноги, он увидел печальные глаза деда.

      – Сдаюсь, сынок, – сказал измученный король, и измученный Алекс шагнул в окно.

      …А как же Алекс очутился на лестнице? Да очень просто. Стражник позарился на стекляшку для глаз, в которую временами смотрел «королёныш», как называли принца подвыпившие караульщики. Действительно, этот драгоценный камень кастар, из породы кеволимских самоцветов, стоил целое состояние. В благодарность не вяжущий лыка стражник, сладко заснув на пороге открытой камеры с кастаром в кулаке, открыл Алексу путь к свободе. Зайдя в соседний бокс, тот увидел в стене дыру, а под ней свёрнутую в клубок верёвочную лестницу. Спуститься по винтовой лестнице внутри башни, конечно, было бы безопасней, да бесполезней – там наверняка стража. А впрочем, Алекс не об этом думал. Он думал: на острове праздник, а значит, наверняка, дед, а значит, он увидит его, и… надо ему доказать, что он не хухры-мухры! Вот это и подвигло его не по винтовой лестнице спуститься, а вылезти наружу и повиснуть над водяной бушующей пропастью…

      …– Сдался тебе этот задрипанный герцог. И земли-то