Космический рубеж. Сергей Зверев

вполне может быть местом падения спутника, – предположил Шелехов.

      – Это может быть следом чего угодно, в том числе и спутника, – уточнил Смирнов.

      Солнце уже низко висело над горизонтом, в здешних широтах темнело быстро.

      – Прочесывать местность уже бесполезно, скоро совсем стемнеет, – сказал командир и обратился к прапорщику Григорьеву: – Виктор, ты со своими бойцами разбивай здесь лагерь. Вдруг кто-то из тех, кто здесь наследил, решит вернуться?

      – Это местные, темнокожие, – сделал вывод Шелехов. – Туареги обутыми предпочитают ходить.

      – Верно мыслишь, лейтенант. Поэтому пусть Григорьев здесь остается, а мы направимся к нашим знакомым, объедем ближайшие деревни и выясним, кто и чем здесь занимался. Может, туземцы видели, как спутник падал, и даже покажут место. Они нам многим обязаны.

      Бойцы прапорщика Григорьева уже собирали хворост, чтобы разжечь костер. В саванне – огонь лучшая защита от диких животных.

      – Счастливо оставаться, – пожелал Смирнов, забираясь в машину. – Выходите на связь каждый час.

      – Есть выходить на связь каждый час, – отозвался прапорщик.

      Водитель осторожно тронул джип с места, старательно объезжая ссеченные ветви, акация дерево коварное, с шипами, недолго и колесо проколоть. Вскоре джип перевалил через возвышенность, и лагерь с оставшимися спецназовцами исчез из вида. Старлей вытащил планшетник, высветил карту местности. Ближайшая деревня находилась в пяти километрах к северу, но прямой дороги туда не существовало, поэтому машине предстояло сделать крюк в пятнадцать километров. А по заболоченной низине можно было пробраться только пешком.

      – Доберемся, когда уже стемнеет, – вздохнул старлей.

      Джип неторопливо катил по извилистой дороге. Сумерки сгущались, саванна уже утратила яркие цвета и сейчас выглядела черно-белой. В высокой траве чувствовалось движение, слышались тревожные звуки, ночные хищники выходили на охоту. Опасаться их, когда передвигаешься в машине, не приходилось. Водитель включил фары, хоть еще можно было ехать и без них. Когда миновали поворот, впереди показалось упавшее на колею дерево. Явление обычное. С первого взгляда было понятно, что это не искусственная попытка создать препятствие, не западня. Старое дерево упало само по себе, вывернув корни. Водитель повернул руль, чтобы объехать упавший ствол, и передок джипа внезапно ухнул вниз. Затрещали тонкие жерди, вздыбились присыпанные пылью ветви.

      Смирнов еще не успел сообразить, что происходит, но сработал инстинкт, он выпрыгнул из уходящей под землю машины, перекатился и вскочил на ноги. Что-либо разглядеть не представлялось возможным, в воздухе висело облако густой пыли, но старлей понял, что стоит на краю глубокой ямы, по другую сторону которой увидел пулеметчика – старшину Гаврилова. Николай нервно водил по сторонам стволом автомата, но пока ничего не говорило о возможном нападении. Из пыли, клубившейся в яме, послышался тихий стон, а затем и мат.

      – Живы?! – крикнул старлей.

      – Вроде живы, – донеслось в ответ,