Охота на сверхчеловека. Дмитрий Казаков

компаком бросая его на диван.

      Пройдя в ванную, расстегнул костюм по съемному шву и бросил в пасть стиральной машине. Та ожила, заурчала, как большой кот, а ванная принялась наполняться водой.

      За час, потраченный Семеном на сборы, телевизор обрушил на него с полтора десятка законных рекламных сообщений, еще три информационных бомбы и вылил настоящий поток новостей. Президент Евросоюза Хенрик Рогге прибыл с визитом в Мадрид; на границе с Китаем в Западной Сибири произошло несколько перестрелок; беженцы-мутанты из Огненного Пояса прорвали кордоны в Пенджабе; полностью, до последнего человека, уничтожено правительство Мексики; распался союз государств Юго-Восточной Азии…

      Земля кипела и бурлила, будто громадный котел, повешенный над доменной печью, и в середине тридцатых это было ее обычным состоянием. Сенсации рождались и гибли, чтобы уступить место другим. Новости устаревали в течение нескольких дней, а информационный поток обретал плотность бьющей по голове дубины.

      – Это, кажется… все, – Радлов с сомнением посмотрел на аккуратный чемоданчик из серого тевлара, и попытался вспомнить, что именно забыл.

      Попытка успехом не увенчалась. Так что он заглянул на кухню, где шипел и бурлил в углу бактериальный холодильник. Натянул выплюнутый стиральной машиной костюм и вышел из квартиры. Через несколько минут «Тимберли» вынырнул из ворот жилого комплекса и помчался по Бекетова, затем по проспекту Солано в сторону аэропорта.

      В «Доскино-13», возведенное десять лет назад на правом берегу Оки, Семен добрался за сорок минут.

      – Самостоятельно – домой, – приказал он машине, прежде чем покинуть ее уютный салон.

      Солнце заходило, над аэропортом сгущались сумерки. Ревели двигатели взлетающих и садящихся стратолетов, фиолетовое небо, где проклюнулись первые звезды, полосовали серебристые струи выхлопов. Главное здание «Доскино-13» светилось, как большой торт с тысячами свечей внутри.

      Чувствуя себя неуютно среди торопящихся, болтающих и суетящихся людей, Радлов прошел внутрь. Через толпу пробился к стойке компании «ЛюфтАйр», чьи лайнеры связывали Нижний Новгород со Средней Европой. Тут его бронь обратили в билет.

      – Регистрация начнется через двадцать пять минут. Третий гейт, – сказала девушка за стойкой, черноволосая и с очень светлой кожей.

      – Да, конечно… – кивнул Семен, чувствуя, что снова краснеет, и яростно злясь на себя за неспособность выглядеть спокойно в компании красивой женщины. – Спасибо.

      Он отошел от стойки и неожиданно вспомнил, что ничего не ел с самого обеда. Двадцати пяти минут хватило, чтобы отыскать в огромном зале небольшое кафе, выпить чашку кофе и съесть пирожное. Когда объявили посадку на рейс, Радлов как раз подошел к третьему гейту.

      Информационная панель сканера полыхнула зеленым, показывая, что у пассажира все в порядке с багажом и документами. Но дежуривший у нее полицейский в черном мундире с серебряными шевронами неожиданно встрепенулся.

      – Будьте добры, остановитесь, –