Зеркало судьбы. Татьяна Никифорова

поставила колокольчик на место, села на стул и, не сводя с женщин гневного взгляда, приказала:

      – Рассказывайте. Я слушаю. Только не смейте обманывать меня. Иначе я прикажу вас казнить.

      Мелли и карлица, не поднимаясь с колен, перебивая друг друга, рассказали, как обнаружили младенца. Царица подошла к кувшину – из него действительно не пахло вином. Да и рассказ показался ей похожим более на правду, чем на вымысел или ложь. И она догадалась, что жена горшечника спрятала в кувшине своего ребёнка. «А я подумала, что в кувшине хранится вино.»

      От своей догадки царица побледнела. Мелли и карлица с мольбой смотрели на неё, всем своим видом показывая, что выполнят любой приказ, лишь бы не быть наказанными и остаться в живых. Царица прищурила глаза, ткнула пальцем в Мелли и приказала обмотать горловину кувшина тряпьём и залить воском.

      – А ты, – показала она на карлицу, – тайно вместе с ней сбросишь кувшин в реку подальше от дворцовых стен. Если сделаете, как я велю, может быть, я вас помилую, – пообещала царица. Но когда всё было исполнено, стражники по её приказу схватили обеих женщин и бросили в темницу. Единственный ключ от двери она выбросила в ту же реку, по которой уплыл кувшин с младенцем, радостно думая, что прислужницы уже не разболтают тайну кувшина и ей не нужно бояться грозящего изгнания и не придётся объясняться с мужем.

      – Я попрошу Стамира объявить во дворце праздник и разошлю как можно больше приглашений на бал, – решила царица и с лёгким сердцем пошла к мужу…

      А быстрая река Виоса уносила, покачивая на волнах, брошенный в её воды кувшин с несчастным малышом внутри. Скоро кувшин подплыл к маленькой бухточке, как раз в то место, где русло реки делало крутой поворот. Увлекаемый течением, кувшин ударился о прибрежный валун и раскололся. Но судьба была милостива к полузадохнувшемуся малышу. Он зацепился пеленальной ленточкой за торчавшую из воды рядом с валуном корягу и не утонул. Холодная вода вернула его к жизни. Голодный ребёнок громко заплакал. Но берег был безлюден, и никто не мог услышать его плач и прийти на помощь. Скоро плач стих, и замерзающего малыша растерзали бы дикие звери, но, на его счастье, на реке показалась разбойничья лодка. В днище зияла пробоина, и разбойники держали курс на пустынный берег, чтобы в безопасности и без помех устранить течь. На носу лодки сидел старый разбойник по имени Марин. Он заметил висящий на коряге странный свёрток и показал на него товарищам.

      Гребцы налегли на весла. Лодка поплыла быстрее. И каково было удивление разбойников, когда они увидели в свёртке младенца без признаков жизни! Марин отцепил ленточку от коряги и положил спелёнатого малыша рядом с собой.

      Главарь по кличке Воран с досады сплюнул в воду и отвернулся.

      Команда недовольно зароптала.

      Воран, чувствуя поддержку подельников, сердито проворчал:

      – Марин, зачем ты взял малыша в лодку? Пусть болтался бы себе на коряге. Этот неизвестно откуда взявшийся мёртвый малыш может создать нам проблему на берегу, а мне и так хватает пробоины.

      – Послушай, Воран! Берег пустынен.