Обаятельное чудовище. Лена Сокол

сигналит кому-то, неразборчиво орет. Шикарно, теперь мы стоим в пробке.

      – Спасибо, я дальше сама, – бросаю ему несколько купюр и выпрыгиваю из машины.

      Как дикий сайгак несусь по улице, отыскивая нужное здание. Минуты капают, я потею. Влажные от пота волосы растрепались и противно липнут к шее. Бегу, не забывая материть подонка Левицкого. И облегченно выдыхаю, заметив нужную вывеску. Врываюсь в кафе и ищу глазами знакомые лица.

      – Киса! – машет мне рукой этот звероящер.

      Специалиста по проведению тематических вечеринок рядом с ним нет. Он один. Левицкий сидит за столиком, с довольным видом поигрывая зажатой во рту зубочисткой.

      – Нехорошо опаздывать, – улыбается Тим, когда я подхожу ближе.

      Мне хочется огреть его по голове хоть чем-нибудь, но присутствующие пялятся на меня, всклокоченную и пытающуюся отдышаться.

      – Какого черта?! – цежу я, устало опускаясь на стул.

      – Ух, тебе бы остыть, детка, – жалостливо качает он головой. – Хочешь мороженку?

      – Какую мороженку? Ты меня обманул! Где Арсений?

      – Арсений? – будто пытается вспомнить парень. – А!.. Он уже ушел.

      – Как ушел… – мои плечи опускаются.

      – А вот так. Взял и ушел. Мы с ним все обсудили, и я с ним распрощался. Жаль, конечно, что ты все пропустила. Было интересно, – Тим разводит руками и улыбается. – Ты же не злишься, детка? Нет?

      8

Марта

      Я подбираюсь, готовлюсь к прыжку: единственное мое желание сейчас – метнуться и вогнать чертову зубочистку ему в глотку. Но что-то внутри щелкает, и приходит понимание: сколько этого козла ни лупи, ничего не изменится. Нужна смена тактики.

      – Нет, не злюсь, – говорю я небрежно.

      Поднимаю руку и подзываю официанта. С рваным вдохом втягиваю в легкие побольше воздуха и, стараясь казаться спокойной и отстраненной, на выдохе наговариваю целый заказище, включающийся в себя первое, второе и обязательный «компот».

      – Проголодалась? – спрашивает Левицкий, доставая изо рта зубочистку.

      Похоже, он собирался уходить, но теперь почему-то медлит. Очевидно, перемены в моем настроении его насторожили.

      – Да. Я ведь хочу пообедать, – легким движением головы отбрасываю волосы с лица.

      Сажусь удобнее, складываю ногу на ногу и возвращаю парню его ухмылку. Мы сверлим друг друга взглядами, и ни один из нас не хочет уступить. Официант приносит кофе. Сердце стучит как сумасшедшее, и усмирять дыхание получается с трудом. Секунды плавятся в летней духоте, и, наконец, я решаю прервать битву взглядов. Рука почти не дрожит, когда я беру чашку с кофе и подношу ко рту.

      – Давай… расскажи, – говорю, сделав глоточек.

      Ставлю чашку на блюдце и потягиваюсь как кошечка, с удовольствием отмечая, что он завороженно наблюдает за каждым моим движением.

      – Зачем ты все это проделал, умник?

      Уверенность стирается с его лица – вслед за радостью от победы.

      – Я не допущу, чтобы в моем клубе ставили пенсионерские шлягеры, – сообщает Тим, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке.

      Неосознанно впиваюсь взглядом