Стажёр. Игорь Власов

стыдно перед отцом, так мечтавшим, чтобы сын пошел по его стопам. В этот момент он как-то не думал, что ему никогда не удастся выбраться живым из этой передряги. Тому причиной была то ли молодость, то ли вера во всемогущество земной техники и людей, которые во что бы то ни стало придут к нему на помощь.

      Наверняка база зафиксировала возмущение пространства «кокона», когда его пронзала «Валькирия». Значит они знают что он здесь. Оставалось только ждать и по возможности исследовать эту загадочную планетную систему. Эта мысль немного приободрила Ника. Возможно, он первым вступит в контакт с ранее неизвестной разумной расой и его имя навсегда войдет в учебники по истории освоения Космоса. А победителей, как говорили еще в стародавние времена, не судят.

      – Умка, разбуди меня, когда подойдем на расстояние действия радаров, – Ник понял, что ему все же следует перво-наперво хорошенько выспаться. Мозг отказывался трезво анализировать поступающую информацию. Еще бы, он бодрствовал больше 40 часов!

      «Как много произошло за это время», – думал Ник, понемногу погружаясь в сладкие объятия Морфея.

* * *

      В этот раз он спал без сновидений, и как только мелодичные звуки колокольчиков достигли его сознания, он открыл глаза.

      – «Молодец Умка», – похвалил ее про себя Ник. Он терпеть не мог корабельные будильники, своим визгом напоминающие аварийную сирену.

      Ник чувствовал себя превосходно и первым делом отправился на кухню. Традиционно после пробуждения он пил кофе. К нему он пристрастился от бабушки. Удивительно, что когда-то натуральный кофе считался вредным для здоровья. Как, впрочем, и шоколад. Ника всегда удивляло, как медики разных эпох диаметрально противоположно трактовали воздействие на организм одних и тех же веществ.

      – Ну что там у нас? – с набитым ртом спросил Ник.

      – Даю неполную панораму, – тотчас же отозвалась Умка. – Мы находимся на расстоянии трех миллионов километров от третьей планеты. Час назад перешли в режим торможения. Через два часа можем встать на орбиту. Я выслала четыре зонда-разведчика, скоро начнем получать изображение ее поверхности.

      – Не мало ли зондов?

      – К сожалению, на «Валькирии» не предусмотрено больше десяти зондов. Шесть в данный момент изучают пояса астероидов. Вернутся не раньше, чем через пятьдесят часов.

      – Сдались тебе эти астероиды, – проворчал Ник, но потом миролюбиво добавил: – Ну, хорошо, в нашем положении спешить некуда.

      Жуя бутерброды с консервированной бужениной и прихлебывая неторопливо кофе, Ник осматривал окрестности. Собственно говоря, смотреть было не на что. Вокруг простиралась чернота, только впереди желтела звезда. Планету, к которой сейчас стремительно неслась «Валькирия», видно не было. Ник добавил увеличение, но безрезультатно. Та находилась в апогее от корабля и, вдобавок ее сейчас скрывал диск материнской звезды. Нику не терпелось поскорее рассмотреть планету, и он уже собрался спросить у Умки, когда та