Опасная игрушка для крутых парней. Александр Тамоников

секс-машина Элиза более чем подходила ему. Он принял решение оставить Клодель при себе, тем самым по сути сохранив ей жизнь.

      В 7 часов Бретон поднялся, прошел в душевую, побрился, принял душ. Проснулась и Клодель:

      – Ты уходишь, дорогой?

      – Да, у меня дела.

      – А что будет со мной?

      В ее глазах читался страх. Сейчас она больше походила на нагадившую девочку, ожидавшую наказания родителей, нежели на прожженную проститутку.

      – Боишься, что я откажусь от тебя?

      – Да. Ведь тогда хозяин продаст меня какому-нибудь дикарю или, еще хуже, Али. А это… это, Эл, смерть. Мучительная смерть.

      – Но ты же сама говорила, что любишь, когда тебе доставляют боль?

      – Боль, но не мучения. Долгие и нестерпимые.

      Бретон подошел, присел на край постели, положив руку на ногу женщины:

      – Ты понравилась мне. Но где гарантия, что за спасение ты когда-нибудь не ответишь черной неблагодарностью? Предательством?

      Элиза схватила руку Бретона:

      – Эл! Клянусь всем святым, я буду верна тебе до гроба. Я буду делать все, что ты прикажешь, и не только в постели. Я стану твоей рабой и никогда не предам тебя.

      – Это только слова, Лиза.

      – Но мне нечем больше поклясться. Поверь мне, и ты не пожалеешь. В конце концов, ты всегда сможешь убить меня или вернуть дикарям.

      – Хорошо! Я поверю тебе. Но учти, дорогая, если у меня появится хоть малейшее сомнение в твоей преданности, то я убью тебя. И так, что истязания дикарей покажутся тебе детской шалостью. Ты согласна на такие условия?

      – Да, Эл, я на все согласна.

      – О’кей! Сиди здесь и жди меня. Все, что надо, тебе принесут. Из этой комнаты ни ногой. Понятно?

      – Да, Эл!

      – Ну а позже мы обговорим наши дальнейшие отношения. Но уже сейчас я обозначу их основной принцип. У тебя нет никаких прав, только обязанности.

      – О’кей, Эл!

      – Жди! И не скучай! Плетку же выкинь, не провоцируй меня.

      – Да, Эл!

      Запахнув халат, Бретон вышел из гостевой комнаты. В коридоре встретил помощника Мусаллаха, Бахтияра.

      Тот поклонился:

      – Ассолом аллейкум, мсье Бретон.

      – Привет. Ты меня ждешь? Или всю ночь простоял под дверью, слушая, как я забавлялся с проституткой?

      – Я только что подошел.

      – Зачем? Ведь с твоим хозяином было договорено, что я выйду, когда хорошенько отдохну. Откуда ты узнал, что я встал и собирался покинуть комнату?

      – Душ, мсье! Он только в этой комнате мужской половины дома. Я услышал шум воды. Подумал, если гость принимает душ, то не для того, чтобы вновь лечь спать.

      – Вывернулся?

      – Я сказал правду. Я всегда говорю правду.

      – Боишься потерять теплое место?

      – Не хочу, чтобы мне отрезали язык, как Алиму, что до меня служил хозяину.

      Бретон покачал головой:

      – Дикая страна, дикие нравы.

      Бахтияр взглянул на Бретона, и Ален увидел в глазах помощника ненависть.

      – Тебе