Агасфер. В полном отрыве. Вячеслав Каликинский

императрице напроситься, через нее действовать. Письма-то ваши где?

      – К вечеру доставят вам сундучок-с.

      – Ну и ладно. Что там с Алексеем Николаевичем Куропаткиным, не слыхать?

      – Не в фаворе нынче наш генерал-адъютант. Вы, наверное, слыхали – после отставки наместника Алексеева был назначен главнокомандующим всеми нашими войсками и флотом. Пошел было в гору, но проиграл сражение при Мукдене, после чего был перемещен на место командующего Первой армией Линевича. Когда дело запахло миром, забросал государя телеграммами о невозможности закончить войну столь позорно, ратовал за продолжение военных действий. Не было бы этих телеграмм – глядишь, не привлек бы к своей персоне столь пристального внимания. А нынче его только ленивый в печати не ругает. Делают главным виновным в проигрыше… Просится в Петербург, для личных объяснений с государем – а его видеть не желают… Держат пока на Дальнем Востоке. Так-то, Андрей Андреич!

      Лавров встал, помял поясницу, вздохнул:

      – Век бы из ваших кресел не выбирался, господин полковник! Но – дела, дела! С вашего позволения – откланиваюсь. И жду добрых вестей по результатам аудиенции.

      Лавров поклонился, звонко щелкнул каблуками, и напоследок по-свойски обнял Архипова:

      – Провожать не надо, Андрей Андреич! Прощайте!

      Выйти из дома Лавров с самого начала предполагал черным ходом, через запущенный двор и замаскированную калитку, выходящую в переулок. Так он и поступил: ротмистр опасался привлекать внимание к полковнику накануне его миссии.

      Выйдя в переулок, Лавров негромко свистнул, и через пару минут к нему подкатил экипаж.

      – На Таврическую! – негромко бросил Лавров вознице и откинулся поглубже на сиденье, ставши совершенно незаметным для прохожих.

      Скромный неброский дом на Таврической, 17 по-прежнему украшала табличка перестраховочного товарищества на паях «Злобин и компания». Выскочив из экипажа на ходу, Лавров быстро нырнул в застекленную дверь главного входа. При его появлении конторщики вскочили с мест, сдержанно наклонили головы. Кивнув в ответ, Лавров быстро прошел к тайному ходу в свой кабинет, расположенный во втором этаже. Швырнув саблю, форменную шапку и перчатки в кресло, прошел за свой стол, поправил приготовленные к его приходу папки, но раскрывать их не спешил, ждал с докладом порученца. Не прошло и трех минут, как тот явился, поздоровался и с разрешения начальника присел за приставной столик, положив перед собой единственный, весьма тощий бювар. Его доклады традиционно были устными.

      – Ну, что у нас новенького, Сергей Иваныч?

      – Активности противника вокруг нашей конторы за минувшие сутки не отмечено, Владимир Николаевич. Посетителей вчера было двое – случайные люди, действительно по страховым делам. Семен Харитонов[17] телефонировал – из Москвы он вернулся благополучно, к полудню обещал подойти. Остальная работа идет по плану, рапорты в папках на вашем столе, Владимир Николаевич…

      – Хорошо.

17

Под именем Семена Харитонова, наблюдательного агента 1-го класса, в РО продолжал службу Евстратий Медников, некогда начальник летучего отряда Московского охранного отделения.