Капеллан дьявола. Размышления о надежде, лжи, науке и любви. Ричард Докинз

свет в прозрачной комнате зажечь.

      Случилось там немало странных встреч,

      И мысли-вещи размножались в ней.

      Пройдя через порог ее дверей,

      Плоть стала духом, породила речь,

      Чтоб после внутренний твой мир увлечь

      Делами во сто крат его важней.

      Там мертвецы с звездами говорят,

      Экватор – с полюсом, со светом – тень.

      Окно темницы мысли растворят

      И вырвутся из мрака в светлый день.

      Трудам Вселенной нужен был итог —

      И вот в умах людей был создан Бог[14].

      Позднее Джулиан Хаксли писал в “Очерках гуманиста”[15]:

      Наша земля – одно из тех редких мест в мироздании, где расцвел разум. Человек есть продукт почти трех миллиардов лет эволюции, в лице которого эволюционный процесс наконец осознал самого себя и свои возможности. Нравится нам это или нет, мы отвечаем за всю дальнейшую эволюцию нашей планеты.

      Российско-американский генетик Феодосий Добржанский, который наряду с Джулианом Хаксли входит в число светил неодарвинизма (синтетической теории эволюции), высказывал сходную мысль[16]:

      Породив человека, эволюционный процесс (очевидно, впервые и единственный раз за всю историю мироздания) осознал самое себя.

      Капеллан дьявола мог бы сказать в заключение: возрадуйся, двуногий примат! Акула плавает лучше тебя, гепард – лучше бегает, стриж – лучше летает, капуцин – лучше лазает. Слон сильнее тебя, а секвойя – долговечнее. Но тебе достался самый ценный дар – дар понимания того жестокого, беспощадного процесса, который породил нас всех, дар отвращения к его последствиям, дар предвидения, совершенно чуждого неуклюжим кратковременным приемам естественного отбора, и дар способности вместить в себя само мироздание.

      Мы одарены мозгом, который, если дать ему образование и предоставить свободу, способен моделировать Вселенную с ее физическими законами, в которые встроен дарвиновский алгоритм. Сам Дарвин сформулировал в знаменитых заключительных строках “Происхождения видов”:

      Таким образом, из борьбы в природе, из голода и смерти непосредственно вытекает самый высокий результат, какой мы в состоянии себе представить, а именно – образование высших животных. Есть величие в этом воззрении, согласно которому жизнь с целым рядом ее возможностей первоначально была дана[17] немногим формам или всего одной; и между тем как наша планета продолжает вращаться согласно неизменному закону тяготения, из такого простого начала развилось и продолжает развиваться бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм.

      В этом воззрении есть не только величие, хотя тем, кто прячется под одеялом невежества, оно может показаться зловещим и бездушным. Пронизывающие ветра понимания – “ветра, что дуют вдоль звездных дорог”, о которых писал Йейтс[18], – освежают

14

Huxley (1926).

15

Huxley, J. Essays of a Humanist. London, Penguin, 1966.

16

Dobzhansky, Theodosius Changing Man // Science, 155 (27 January 1967): 409.

17

Во втором и всех последующих изданиях “Происхождения видов” Дарвин добавил в этом месте “Творцом” (by the Creator), предположительно в угоду религиозным чувствам читателей.

18

Из стихотворения “Моему сердцу – призыв не знать страха” (To my Heart, bidding it have no Fear):

Не дрожи, мое сердце, постой,Но мудрости древней припомни урок:Кого в дрожь повергают потоп и пожар,И ветра, что дуют вдоль звездных дорог,Того звездный ветер, потоп и пожарПогребут под собой, ибо он чужойНа пиру бытия, в царстве древних чар.– Прим. пер.