Верность джиннии. Шахразада

не нужно объяснять свои чувства. Он считал, что виноват перед погибшими хотя бы уже потому, что выжил. Она сама как целительница временами вела такие же битвы, пытаясь бросить вызов смерти. И слишком часто оказывалась побежденной.

      – Нельзя обвинять себя в безумствах войн, мой шейх, – тихо заметила Марджана, мягко кладя руку ему на плечо. – Каждый из нас может всего лишь достойно исполнить свой долг. Я думаю, что необходимо необычайное мужество, чтобы, как вы, день за днем видеть смерть лицом к лицу.

      Шейх долго молчал. Просто смотрел на нее, словно стараясь запечатлеть в памяти черты ее лица. Глаза казались темными и бездонными, как сама ночь.

      – Ангел милосердия… – выговорил он наконец. – Вы всегда стараетесь утешить полузнакомых людей?

      Марджана снова залилась краской.

      – Да. Вы же сами сказали – я целительница. И не могу видеть чужих страданий.

      – Вы думаете, что я страдаю?

      – А разве нет? – тихо спросила она.

      Мейт хрипло рассмеялся.

      Стараясь сменить тему разговора и отвлечь его внимание от своей персоны, она посмела задать новый вопрос:

      – Вам обязательно нужно ехать завтра? Может, вы согласитесь еще немного побыть на Эгрипосе?

      – Признаю, мысль весьма соблазнительная, – кивнул он. – Я совсем не рвусь обратно, в эту жестокую бойню. Не могу спокойно смотреть, как мои люди становятся пушечным мясом. Но они во мне нуждаются. Я не могу их предать.

      – Однако отдых вам не помешает. Пока юзбаши был в критическом состоянии, вы не имели ни малейшей возможности насладиться миром и покоем нашего маленького острова. Уверяю, это настоящий бальзам для души.

      – Хотите сказать, что ваш остров пронизан какой-то особой магией?

      – Никакой магии. Но солнце, свежий воздух и море обладают способностью исцелять не только израненные тела, но и искалеченные души. Легенда гласит, что сам Аполлон зачаровал его.

      – Я никогда не верил в чары.

      Шейх не мог не признать, что Эгрипос необыкновенно красив. Море отливает лазурью, склоны гор залиты солнцем, а под голубым небом золотятся долины. Остров, с этим трудно было спорить, и в самом деле успокаивал измученные нервы, излечивал душевные раны и усмирял глубокую скорбь.

      А уж о чарах Марджана знала все – пусть, отказавшись от своего огненного народа, она потеряла почти все силы, но и того, что у нее осталось, с лихвой хватало, чтобы лечить людей. И иногда, очень и очень редко, выручать друзей из беды.

      Мейт оглядел живописные руины и сверкающие, расположенные на разных уровнях бассейны.

      – В этом месте действительно должно царить волшебство.

      Его тревожащий взгляд снова устремился на нее. Последовало долгое молчание.

      И тут он медленно протянул руку, приподнял ее волосы и нежно обхватил ладонью затылок. Марджана задохнулась, когда он взглянул на ее губы, опустив длинные густые ресницы. Сердце бешено заколотилось. Ни один мужчина еще не смотрел на нее вот так… с желанием. Неужели он действительно может ее желать?

      – Шейх